Одноразовое использование

Оглавление

— До свидания. — Сеидов раздраженно положил трубку. Эти шпионские игры уже начались. С другой стороны, он прекрасно понимает, почему СВР проявляет к нему такой интерес. Если его посылают в Ирак вместо Сысоева, то наверняка у разведки есть свои интересы в этой стране. Так было всегда. Любой человек, отправлявшийся за рубеж, вольно или невольно должен был помогать спецслужбам своей страны в качестве либо информатора, либо возможного связного, либо осведомителя, либо агента. В конце концов, гражданин каждой страны обязан работать на свою страну и защищать ее интересы. А как можно лучше защитить интересы страны, если не работать на благо спецслужб. «Но так можно далеко зайти, — недовольно подумал Сеидов. — Так можно оправдать и любое стукачество, и любую подлость, совершенную во имя интересов государства. Нет, цель не может оправдывать средства». В их семье это хорошо знают. Его дедушка и его братья были репрессированы в тридцать седьмом. Дедушка был одним из самых уважаемых и образованных людей в городе. Мир-Джафар Сеидов был не простым муллой, а одним из потомков самого пророка Мухаммеда, родственником большинства королевских фамилий Востока, как и подобает всем людям из клана «сеидов». На чекистов такие фамилии и имена действовали как красные тряпки на быков. По странной и непонятной логике, хозяин республики тогда тоже носил это имя — Мир-Джафар.

Он был не просто всевластным распорядителем жизни и смерти каждого человека в Азербайджане. Мир-Джафар Багиров был одним из самых близких людей самого Сталина. Говорят, что они дружили. Багиров дружил и с другим человеком, имя которого наводило не меньший страх. Они вместе работали в Баку, в мусаватской контрразведке. При этом Багиров был руководителем, а его заместителем был Лаврентий Берия, будущий всесильный нарком.

Именно поэтому Мир-Джафар Багиров позже получит абсолютную власть в республике. И расстреляют его сразу после падения Сталина и Берии, выведут из кандидатов в члены Президиума, устроят показательный процесс и расстреляют. Хотя человеком он был смелым, честным, сделал много для республики и потерял своего сына на той проклятой войне, когда дети высокопоставленных родителей не прятались за их спинами и креслами, а уходили воевать за свою страну. Они были похожи, очень похожи эти два политика с такой схожей судьбой. Сталин и Багиров. Бессребреники, абсолютные фанатики, верящие в идею, невероятно порядочные и честные в личной жизни, ставившие идеалы выше любой человеческой жизни, пролившие столько крови и оставшиеся в истории противоречивыми фигурами. С одной стороны, кровавыми тиранами, а с другой — вождями, так много сделавшими для своих народов.

Как можно оценивать политика? История не знает сослагательных наклонений. Но черно-белая гамма тоже не подходит. Очевидно, всегда важны итоги правления. С этой точки зрения оба вождя сумели состояться как выдающиеся политики. Мир-Джафар Багиров сумел дать фронту самое главное — обеспечить бесперебойные поставки бакинской нефти, на которой ковалась победа в этой войне. Девяносто процентов нефти шло из Баку. И если в конце сорок второго такие ожесточенные бои шли за Сталинград, то они шли и за бакинскую нефть, которая поступала по Волге в центральные районы страны. Захватив Сталинград, можно было перекрыть эти поставки, ведь наступление на юге захлебнулось в предгорьях Северного Кавказа.

Сеидов часто думал об этом. Как можно оценивать политика, если не по конечному результату его деятельности. И можно ли считать успешным Горбачева, который проиграл все, к чему прикасался: свою страну, свою партию, своих союзников, свои идеалы. В результате пролилось много крови, и он оказался выброшенным из политики. Или Бориса Ельцина, который расстрелял парламент, устроив дважды антиконституционные перевороты. И когда в девяносто первом году ликвидировал Советский Союз с помощью двух таких недалеких союзников, как Кравчук и Шушкевич, и когда в девяностые годы произошло массовое обнищание народа, две чеченских войны, расцвет криминальной революции и августовский дефолт, потрясший Россию. Ельцин ушел, оставив своему преемнику пепелище вместо страны. Можно ли было считать их успешными политиками? И какова цена свободы. Если за нее платят человеческими жизнями, развалом экономики, всеобщей коррупцией и преступностью?

При этом у обоих политиков были свои «кардиналы», которые фактически и управляли государством. В первом случае супруга Горбачева, во втором — дочь Ельцина и целый клан советников и советчиков, окружавших уже не совсем адекватного лидера. Представить подобное при Сталине было бы по меньшей мере смешно. После ухода одного из самых одиозных вождей в истории человечества выяснилось, что он, приняв разоренную гражданской войной страну, вывел ее в число мировых лидеров, сумел победить в невероятно сложной войне с таким противником, как Германия, построил экономику страны, провел коллективизацию, обеспечил относительный ядерный паритет, подготовил страну к прыжку в космос, который начался через несколько лет после его смерти, и сделал почти половину мира своими союзниками и вассалами. Как оценивать политика? По результатам? Тогда Сталин — великий политик, а Горбачев и Ельцин — всего лишь несостоявшиеся политические лидеры, так подставившие свою страну. Или могут быть иные мнения?

Фархад часто думал об этом, вспоминая события в Азербайджане. Тысячи убитых азербайджанцев и армян, десятки и сотни тысяч беженцев, несчастные судьбы — такова была цена «нового мышления». Этих людей трудно было заставить поверить, что Нобелевская премия мира, врученная Горбачеву, отражает его истинные заслуги. Они понимали, что человек, который был их Президентом, фактически сдал не только страну, но и тысячи своих сограждан, предав их несколько раз. Сначала, когда каждый раз под смех и возмущенные выкрики депутатов он отказывался признавать, что знал о кровавых событиях в Тбилиси, Вильнюсе, Баку, Риге. Уже одно подобное признание было достаточным поводом, чтобы задуматься о его истинной роли Верховного Главнокомандующего. Затем в августе девяносто первого он сдал своих единомышленников, мастерски изобразив из себя жертву «заговорщиков». Наконец, в декабре девяносто первого, когда, как Президент, поклявшийся защищать свою страну и Конституцию, он просто объявил о своей отставке и распаде страны.