Одноразовое использование

Оглавление

— Юсуф аль-Рашиди — один из руководителей «Аль-Каиды»? — изумился Фархад Сеидов. — Сколько ему лет? Он молодой человек. Хотя нет, уже не молодой. Ему сейчас должно быть сорок шесть. Прошло двадцать два года.

— Американцы смогли вычислить фактического организатора террористических актов. По их информации, в тот роковой вечер он должен был находиться в своем доме. Но ему повезло. Он уехал оттуда за минуту до удара ракеты. Погибла вся его семья. Его сестры, мать, племянники, муж его сестры. Можете себе представить, как именно он теперь относится к американцам и вообще ко всем представителям Запада?

— Я бы тоже так относился, — мрачно признался Фархад. — Только не говорите, что вы с этим не согласны. Американцы часто действуют по принципу ковбоев. Сначала стреляют, а потом разбираются. Если Юсуф был виноват, то его нужно было арестовать и судить, а не взрывать его дом вместе с матерью, сестрами и маленькими детьми. После такого любой человек превратится в злейшего врага.

— Вы знаете, сколько людей погибло в двух башнях Торгового центра? — спросил Богданов. — А сколько людей, в том числе и детей, было в захваченных самолетах. Я могу назвать точные цифры.

— Не нужно, — разозлился Сеидов, — я все помню. И сколько там было погибших мусульман, тоже знаю. Убийцы будут гореть в аду, и им уже ничего не поможет, но администрация США не должна соревноваться с организаторами террористических актов в жестокости. В конце концов, это демократическое государство с демократическим правительством. Кто им дал право убивать детей, наносить удары по жилым кварталам?

— Это война, — возразил Богданов. — А на войне случаются и такие жертвы. Или вы не знаете, сколько тысяч немецких детей гибло под ударами советских или английских бомбардировщиков во время войны? Или вы забыли стертые с лица земли атомными ударами Хиросиму и Нагасаки? А ведь там тоже были дети. Очень много детей.

— И вы оправдываете подобное варварство? — почти выкрикнул Фархад. — Я понимаю, что была война. И фашисты бомбили советские города. А наши самолеты в ответ бомбили их города. Но кто может мне доказать, что одной большой безнравственностью можно перекрыть другую безнравственность? И кто сможет меня убедить, что война есть нормальное развитие цивилизованного государства?

— Это спорный вопрос, — мягко возразил Богданов, — хотя насчет самого Юсуфа аль-Рашиди я вынужден с вами согласиться. Не сумев его уничтожить, американцы сделали из него своего злейшего и очень опасного врага. Он собирался нанести удар еще летом две тысячи шестого года в Лондоне, когда там сработала агентура английской разведки и удалось предотвратить неслыханные террористические акты.

— Я об этом не слышал, — признался Сеидов.

— В августе две тысячи шестого года в лондонскому аэропорту Хитроу, — пояснил Богданов. — Тогда террористы спланировали одновременно взорвать над Атлантикой десять авиалайнеров. — Самых крупных самолетов — «Боинг-747» и «Боинг-777». Обратите внимание, что планировали взрывать только американские «Боинги» и не трогать европейские «Аэробусы». Это тоже была спланированная политическая акция. Причем все самолеты, которые собирались взорвать, принадлежали либо британским, либо американским компаниям. Взрычатку во все самолеты доставляли под видом обычной жидкости, которая не вызывала до этого никаких подозрений. В некоторых случаях эти бутылки выдавали за детское питание, в некоторых — за обычную воду или вино. Кому могло прийти в голову, что эти жидкости предназначены для взрывов, которые должны были уничтожить сразу десять авиалайнеров. По предварительным подсчетам, должно было погибнуть больше четырех тысяч людей. Это был бы террористический акт, который мог просто опрокинуть мировую экономику, вызвать хаос и посеять неслыханную панику. Но тогда оперативно сработали английские спецслужбы, и все террористические акты были предотвращены. Однако уже тогда англичане четко указали на возможного организатора этих взрывов — Юсуфа аль-Рашиди. Человек, столько лет проживавший в Великобритании и прекрасно знавший о характеристике взрывчатых веществ, состоящих из жидких компонентов. Только его изощренный ум мог придумать подобное. Но найти его в Великобритании не удалось.

— Кто бы мог подумать, что все так обернется, — задумчиво произнес Фархад. — Он тогда казался таким интеллигентным и деликатным молодым человеком. Я думал, что его ждет карьера блестящего ученого.

— Он и стал блестящим ученым, — заметил Богданов, — прекрасным специалистом в своей отрасли. Между прочим, Пакистан получил атомную бомбу благодаря своему земляку, который работал в лабораториях Великобритании, а затем, узнав все секреты, вернулся домой и организовал производство подобного оружия. Это тоже известный факт, господин Сеидов.

— Я понимаю, — вздохнул Фархад, — но и здесь вы не совсем правы. Насколько я помню, Индия первой начала разрабатывать свое атомное оружие. И Пакистан просто обязан был ответить. Сейчас атомное оружие не разрешают иметь Ирану. Я не совсем понимаю логику тех, кто запрещает. Почему одним государствам можно, а другим нельзя? Насколько я знаю, у Израиля тоже есть атомное оружие. Тогда почему его нельзя иметь Ирану? Или все равны, но некоторые больше равны, чем остальные? Так, кажется, было у Оруэлла?

— Израиль — единственное демократическое государство на Ближнем Востоке, — возразил Богданов, — у Индии тоже своя демократия, пусть и не столь развитая. Что касается Пакистана, то Мушарафа трудно назвать демократическим лидером. Особенно после смерти Беназир Бхутто.