Героями не рождаются

Оглавление

Для Гильдии Спутников наступили тяжелые дни. Нет, крепкие парни еще не перевелись, их стало даже с избытком. Особенно после того, как лет двести назад ввели квоту на набор Кандидатов. Эх, старые добрые времена… Артур на одном только своем островке мог позволить себе держать дюжину перспективных бойцов, а что теперь? По три Кандидата с королевства! Тьфу, курам на смех!..

Готфриду Остбургскому такое положение вещей нравилось не особо. Но менестрель, отдавший полвека работе в Гильдии, логику закона понимал и квоту поддерживал. Где, скажите на милость, найти для себя подвиг славному рыцарю? Великанов вообще повывели, крылатые залетают редко… Одна была надежда — на гоблинов, да и те измельчали. То ли за ум взялись — государство создают, то ли своих героев им не нужно вовсе. Как бы то ни было, но после смерти достопочтенного Шрых-Нуха в Гильдию от гоблинов никого не присылали.

Без приключений Кандидаты стали хиреть. Остались, конечно, турниры, но это мелковато для будущего Героя. Так — размяться, дам поохмурять, регалий впрок накопить. На первых порах помогли Священные войны. Бить неверных, что с севера, что с юга, — дело благородное, да только замена качества количеством — сомнительная замена, как ни крути. Но харчами перебирать уже не приходится.

Сердце Готфрида затрепетало, когда на пороге его дома возник из пелены тумана гном с шевроном Гильдии на плаще.

Уважив гостя согревающим, менестрель из Остбурга еле скрывал нетерпение, поддерживая светскую беседу о нелегкой доле Спутников будущих Героев. Наконец бородатый выколотил трубку и вытащил из кожаной сумы заветную пластину.

Руны на олове превзошли самые смелые ожидания Готфрида. На поле близ Вирнау всего через три недели Людвига фон Линденстроффа будет ожидать настоящий дракон. Имени змия в письме, естественно, не было; такая уж у крылатых привычка — имена скрывать. Но каждый в Гильдии помнил: хочешь узнать Кандидата — глянь на подпись его Спутника.

Задыхаясь от волнения, Готфрид сверил по каталогу форму отверстия в пластинке — коготь принадлежал Фаринсмурру! Хоть старина Фар и приглядывал сразу за двумя Кандидатами, но оба они были высшей пробы. А значит, у Людвига фон Линденстроффа появился отличный шанс войти в анналы истории. На радостях Готфрид вусмерть напраздновался с подгорным коллегой, а посему лишь к вечеру следующего дня отправился вырывать своего подопечного из объятий белокурой Гризельды.

* * *

Готфрид заподозрил неладное, едва кавалькада выехала из леса. Уж слишком резко прекратился ливень, а солнечные лучи, пронзившие низкие тучи, были так ослепительны, будто сошли со страниц Святого Писания. Благородный Людвиг осенил себя крестным знамением и воодушевленно проорал любимый боевой клич.

Менестрель лишь хмыкнул, когда его догадка подтвердилась — вдалеке трижды взметнулось пламя. Фар приветствовал появление старого знакомого.

Оставив рыцаря готовиться к поединку, Готфрид направил лошадь к холму, облюбованному единственным в Гильдии драконом. Глупая кобыла, едва учуяв крылатого, встала как вкопанная и принялась испуганно ржать. Ее хором поддержали оба мула, на которых тряслись писари менестреля.

Пинки и угрозы убедили только людей, и остаток пути Готфриду пришлось осилить пешком. Грамотеи, плетущиеся следом, еле слышно жаловались на судьбу, сгибаясь под тяжестью походных стульев и рундука с пергаментом. Бормотание сменилось всхлипами, когда вставший на задние лапы Фар взмахнул пару раз крыльями, отправил в небо пурпурную струю огня и показал зубы. Кроме Готфрида, драконий юмор в Гильдии не понимал никто, да и сам он не всегда отличал улыбку крылатых от оскала.

— Добрый день, мягкотелый Готфри, — стараясь говорить в сторону, осклабился Фар.

— И тебе, чешуйчатый! — облегченно вздохнул менестрель, поняв, что дракон-Спутник все-таки улыбался. — Мы не опоздали?

— Что ты! — глянул на бледных писарей Фаринсмурр.

Те расположились подле нанятого драконами гнома, который невозмутимо правил зубильце для рунного письма.

Фар облизнулся и, прищурившись, повторил:

— Что ты, Готфри! Вы как раз вовремя. Я недавно позавтракал.

— Ты, как всегда, в ударе! — хохотнул менестрель и сразу же поставил вопрос ребром: — Твои шуточки с погодой?

— Кодекс этого не запрещает, а у меня мало времени, дружище, — парировал Фар. — Старейшины отпустили нас с Горухом всего на полгода.

— С Горухом? — задумался Готфрид. — Я думал, что знаю всех твоих подопечных. Что-то не припомню такого Кандидата из ваших…

Пущенные ноздрями колечки заменяли драконам смех:

— Готфри! Ну ты меня просто без Дюрандаля режешь! — когтем смахнул слезу Фар. Реакция спасла менестрелю и обувь, и ногу — кислота упала на цветы календулы. — Конечно, не припомнишь — он последний раз выходил за Рубеж, когда твой дед еще и брэ не носил! Но не сомневайся, я кого ни попадя сопровождать не стану. Так что рыцарю твоему славы лет на триста хватит. Если ему удастся совершить подвиг, конечно.

— Так-то оно так… — поскреб подбородок Готфрид, наблюдая, как чернеют и осыпаются в труху несчастные ноготки. — Но с чего тогда ваши в Кандидаты старика выбрали?

— Видишь ли, дружище, — попытался перейти на шепот дракон, — Горух, он уже стар и в последнее время… Как бы так помягче сказать?.. — Фар на секунду задумался и снова пустил ноздрями колечки. — …стал не совсем горяч, если ты понимаешь, о чем я. В общем, самочкам от него проку мало, так почему бы не сделать из старика хотя бы Героя для желторотой поросли?