Гигантум

Оглавление

— Хорошо, — раздался тихий голос.

— Со случайностями разобрались. А теперь скажите мне, как мы можем это восполнить? — обратился Эдисон к остальным.

— Главный металлизатор починен усилиями лучших бригад. Сейчас мы завершаем окончательную проверку, и сегодня в ночную смену он начнёт работу, — сказал Вин.

— Отлично.

— Он остановился всего лишь на две смены, и вы понимаете, что это не смертельно.

— Не смертельно, но существенно. Хорошо. Главный металлизатор должен работать. Без него весь наш завод не имеет смысла. Потому что если ремонтируемому роботу не будет при надобности предоставлен новый корпус, или корпус трансмиссии, вы понимаете, что это может за собой повлечь.

— Я понимаю.

— Хорошо, Вин. Это я так, для справочки, думаю, давно ничего такого не случалось — вдруг кто-то что-то забыл. Господин Соллер, Вы собрали всех, кто обслуживал главный металлизатор в последние месяцы?

— Все здесь. Это Перк, Смит, Конн, Энди, — перечислял руководитель производства.

— Хорошо. По очереди объясняйте, что и как делали.

Эдисон выслушивал объяснения инженеров, и Перк был даже рад, что он оказался последним в очереди. В ходе этих объяснений выяснялось, что они просто обслуживали главный металлизатор, не касаясь системы охлаждения. Эдисон слушал их, задавал вопросы. Он прекрасно знал, что система охлаждения находится в ведении службы подготовки. Инженеры подхвата делают только профилактику. Но в этом деле он брал на себя роль своего рода судьи, и обязан был ознакомиться со всеми фактами. Слова инженеров подкреплялись отчётами о проделанной работе, и главный ни в чём их не упрекал.

— Хорошо. А теперь вы, Стоун. Вы, кажется, проводили профилактику четвёртой секции пару недель назад. Что вы делали в ходе неё? — он взглянул на юношу очень строго.

— Сэр, мы заменили первичный и вторичный смесеобразователи, после чего проверили каналы подачи материала. А потом убедились в том, что четвёртая секция работала.

— Всё, как и у всех. Всё сходится на одном нашем бывшем работнике. Он плохо руководил работой службы подготовки. И только чудом металлизатор проработал эти пару недель. Кто знает, как долго машине пришлось работать на пределе.

— Это устанавливается, господин Эдисон, — сказал Вин.

— Отлично. Значит, вы гарантируете, что сегодня в ночь всё будет работать.

— Да, ночная смена будет запущена. Уже привлечены лучшие силы. А завтра эксперты более точно установят все причины.

— Я уже видел их первый отчёт. Что же, будем ждать завтра. А на сегодня все свободны. Попрошу остаться лишь Перка.

Перк взглянул на главного с небольшим опасением, поскольку не знал причину, по которой его задержали. Выходя, все с сочувствием смотрели на него, понимая, что главный никого просто так оставлять не будет.

— Идём ко мне, — сказал Эдисон, когда все вышли.

Кабинет руководителя базы был просторным и отделанным не менее шикарно, чем конференц-зал. Повсюду стояли книжные полки с бумажными изданиями прошлых времён. На столе располагался мощный компьютер с огромным дугообразным монитором, огибающим оператора. Войдя внутрь, главный предложил Перку садиться, а сам плавно прошёлся по кабинету.

Эдисон подошёл к миниатюрному бару, встроенному в одну из стен, достал оттуда бутылку виски и налил себе в стакан. Потом он отхлебнул глоток и посмотрел на юношу. Перк ожидал серьёзных и сложных вопросов, но вместо этого прозвучало:

— Будешь?

— Нет, спасибо.

— А я пригублю. Как мама?

— Хорошо, — покивал головой юноша, — ей предложили новую роль.

— Да, — сказал Эдисон, — я слышал. Наверное, скучаешь по ней здесь?

— Да.

— А я нет, — он замолчал на несколько секунд и отхлебнул из стакана, — твоя аттестация прошла хорошо. Мне понравилось. И многим моим коллегам тоже. Но им лучше лишний раз не говорить, понимаешь? Начнут ещё предвзято к тебе относиться. Это ведь не то, чего мы с тобой хотим.

— Да. Я понимаю.

Он уселся напротив Перка и устало потёр ладонью лоб и глаза.

— Ненавижу, когда это случается, особенно по вине какого-нибудь недоумка с хорошими рекомендациями.

— А что с ним теперь будет?

— Ничего хорошего. Лишат класса, занесут в чёрный список, ему долго придётся отмываться. О сладких должностях и больших деньгах придётся забыть. Но ты ведь понимаешь, что этот человек это заслужил.

— Да, я понимаю.

— При каких повреждениях робот признаётся непригодным для ремонта? — его усталость и мягкость вмиг улетучились, и он посмотрел на юношу так, как будто бы начался новый этап аттестации.

— Если у робота даже серьёзное разрушение корпуса, но трансмиссия и все бортовые системы в порядке, то такому роботу меняется корпус, в который монтируются все главные узлы, находящиеся в хорошем состоянии.

— Отлично. А где у нас изготавливают корпуса для тяжёлых и сверхтяжёлых роботов?

— На главном металлизаторе.

— Верно, Перк. Корпуса изготавливаются не то что индивидуально, но по ним не делается задел. Главный металлизатор это ядро нашего завода. Если сегодня он встал на две смены, завтра мне придётся за это объясняться. Конечно, я объяснюсь, потому что не я этому виной, и не то чтобы я должен на кого-то это свалить, но я должен принять меры. И очевидные мои меры состоят в том, чтобы Микс больше не был с нами в одной команде. Понимаешь, Перк?

— Да.

— Что ты думаешь о нём?

— Я с ним толком дел не имел, только при той профилактике. И он мне тогда не понравился.

— А его даже защищали. И даже теперь, когда вина его доказана. Я знаю, что именно этот человек допустил то, что главный металлизатор встал. Ты, как один из ликвидаторов последствий, понимаешь, почему это произошло: он лично должен был проверять все те датчики, и делать отметки в журнале, но он не проверял. Ставил их от балды.