Земной муравейник

Оглавление

Кошмары становились действительностью. Какие бы чувства ни охватывали Орона прежде, ничто не шло в сравнение с глубоким холодом в его кишках, когда он прочел эту информацию на экране своего компьютера. Чужие стали умными. Слишком умными. И ответственность за это лежала на людях.

А на борту «Бенедикта» уцелевшие готовились к гиперсну. Бюллер лежал в своем специальном устройстве, напоминающем люльку, живой и беззаботный благодаря усилиям Блэйк. Билли избегала его, но теперь, готовясь к длительному расставанию, она не могла не поговорить с ним напоследок.

Митч лежал затянутый специальным покрытием от груди до места, где кончалось его тело. Верхняя часть его тела выглядела точно так, как и раньше. Когда девушка вошла в комнату, он проснулся. Они были одни.

— Митч.

— Билли, я... я не хочу, чтобы ты смотрела на меня так!

— Черт возьми! Как бы ты хотел, чтобы я смотрела на тебя? Как на мужчину?

— Мне жаль, Билли. Ты не представляешь, как мне жаль.

— Что я для тебя, Митч? Сбой в твоей программе?

Она подвинулась к нему: теперь она могла Прикоснуться к Митчу. Могла. Но не прикоснулась.

— Нет, — ответил он.

— Что же тогда?

— Я должен был сказать тебе. Я пытался, но просто не смог. Я боялся.

— Боялся?

— Потерять тебя.

Билли рассмеялась коротким резким горьким смехом.

— Я такой, какой я есть, Билли. Я не выбирал, каким мне родиться.

— Ясно, поэтому ты решил одурачить глупую человеческую суку, не так ли?

— Нет. Откуда бы я ни был, кем бы я ни был, я ем, я чувствую, я страдаю. И я нашел любовь.

Билли прикусила губу. Она не хотела этого слышать. Нет! Она хотела слышать это больше всего.

— Я не такой, как ты. У меня не было отца и матери, я никогда не был ребенком, никогда не жил до того, как меня создали для Колониальной Морской Пехоты. Но из того образа я вырос. Я многому научился. Я стал гораздо больше, чем был. И я испытал любовь. Не знаю, похожи ли мои чувства на твои или нет. Для меня это пустота, которую можешь заполнить только ты. Это головная боль, когда тебя нет рядом. Это лихорадка, которую только ты можешь охладить. Я ощущаю страсть, нежность, хочу касаться тебя, держать тебя в своих объятиях. Даже сейчас, когда от меня осталась только половина.

Митч замолк и всхлипнул.

«Боже, не хватало еще, чтобы он плакал, — подумала Билли, — Это невыносимо».

— И я предал тебя.

Но когда эта тварь схватила меня и разорвала пополам, мне было больно. Но эту боль не сравнить с той, которую причинил мне твой взгляд, полный ненависти... — Андроид замолк и отвернулся.

И Билли поняла, что ее чувства — настоящие, кем бы ни был Митч. Она любила его так, как любил ее он чувствовала то же самое и, наверное, могла сказать о любви теми же словами. И она не сможет без этого жить.

— Митч...

— Да, Билли. Выключи аппараты, дай мне умереть.

Девушка протянула руки и коснулась андроида. Плечо его было теплым, кожа ивой, мускулы твердыми. Он любил ее. Билли убедилась в этом. А любовь дорого стоит, кем бы Митч ни был. Никто прежде не любил ее, кроме ее родителей.

— Митч, — проговорила она.

Андроид снова повернулся к ней.

Она наклонилась и поцеловала его в губы. Почувствовала его боль, почувствовала, как он вздрогнул от поцелуя. Его руки обняли девушку.

— О Боже, Билли!

— Ш-ш-ш. Все в порядке. Все в порядке. Кто ты — не имеет значения...

Не имеет значения. Никакого! Шла настоящая война, и людей гибло немало.

Орон удивлялся, как же такое могло случиться. Человек обладал превосходной технологией, жил в своем мире, обладал массой преимуществ, за исключением...

За исключением той тяги к жизни, что была у чужих. Для выживания рода они могли пожертвовать всем. А среди людей лишь немногие способны на это: мать может умереть, защищая детей, святой может пойти в огонь ради своих собратьев или Бога, но у большинства людей инстинкт самосохранения слишком силен. А чужие об этом не беспокоились. Если требовалась смерть сотни самцов для спасения одного яйца, они, не колеблясь, погибали. Чужие распространились повсюду: в местах, где не могла бы прожить и крыса; в суровых, диких, голодных местах, в арктических льдах, и в пустынях, и в джунглях даже на брошенных баржах — повсюду, где есть место для гнезда. Никто не знал, сколько их на самом деле существовали только предположения — от сотен тысяч до десятков миллионов тварей. Многочисленные частные космические корабли покидали Землю, и военные не могли их ни задержать, ни даже осмотреть. Большинство устремились на Луну или на Пояс Астероидов хотя некоторые могли достигнуть и дальних планет системы. Несколько богачей объединились и скупили оставшиеся частные космические корабли до того, как правительство объявило владение ими незаконным. Бежали тысячами, потому что на Земле уже оставалось совсем немного мест, где можно было скрываться.

Орон находился в одном из таких мест — строго охраняемом военном комплексе в Мехико. По периметру его обнесли специальными стенами, прилегающие местности заминировали, любой автомобиль или летательный аппарат тщательно проверялся на входе или выходе, каждого пассажира просвечивали на предмет присутствия паразита. Казалось, это самое безопасное место.

В конце концов Орон решил, что чужие подобны не вражеской армии, а болезни и единственный путь спасти пациента — отсечь зараженные части и простерилизовать раны. Но теперь уже слишком поздно, появились метастазы, и ни нож, ни радиация, ни лекарства не помогут. Эпидемия распространялась со скоростью лесного пожара. Вспыхивая от спички, она через какие-то мгновения становилась морем огня. Никто не мог и предположить, что все это произойдет с такой быстротой! Каких-то полтора года назад человек был хозяином своего мира, царем зверей. А теперь...