Вестфолд

Оглавление

К счастью, еда не замедлила появиться: хлеб, лук и холодное мясо были как нельзя более кстати. Ко всему этому прилагался эль, но я попросила принести мне воды. Я уплетала за обе щеки, когда Говард извиняющимся тоном пояснил:

– Хлеб немного черствый… Сами понимаете, нам не каждый день удается наведаться в жилые места.

Пришлось подождать с ответом до тех пор, пока набитая в рот пища не была как следует пережевана.

– Все просто прекрасно, – возразила я наконец, в подтверждение своих слов отламывая очередной кусок хлеба. – По сравнению с тюрьмой, так просто королевский пир.

– Вот это точно, – хихикнул разбойник, по-прежнему возившийся с луком. – Помню, меня там кормили какой-то жуткой кашей… или это был такой суп, я так и не понял.

– Что-то тебя там больно хорошо содержали, Тед, – вмешался, подходя к костру, Бес. – Нам ничего, кроме хлеба, не давали. Да еще такого черствого, что об него можно было сломать зубы.

– Это потому что они знали, с кем дело имеют, – хохотнул Берт. – Если бы тебе давали кашу, ты бы небось разнес им всю тюрьму.

– От той каши сил бы у него не прибавилось, – возразил Тед.

Что тут можно сказать? Всегда приятно оказаться в компании людей, с которыми находятся общие темы для разговора.

Отправляя в рот очередную порцию мяса, я как бы невзначай повернула голову. При всей внешней непринужденности обстановки двое разбойников стояли позади нас, точнее сказать, за спиной у моего спутника, держа руки на рукоятях мечей.

– Кажется, я начинаю к этому привыкать, – не без раздражения шепнул Адриан, проследивший мой взгляд.

Настал мой черед незаметно сжать его пальцы. Я и сама считала, что в данном случае Уилл несколько переборщил с бдительностью. Однако здесь была его территория и его правила.

– Что ты можешь сказать про этого Статли?

Адриан говорил тихо, но в то же время не слишком напрягался по этом поводу: услышат, так услышат.

– Что ты имеешь в виду? – вполголоса уточнила я.

– Ну точно не широкие плечи и обаятельную улыбку, – съязвил он.

– А я-то уж собиралась расстараться.

– От этого меня, пожалуйста, уволь. Он надежный человек, на него можно положиться в действительно важном деле?

Такой вопрос немного меня удивил, но прежде чем высказать свое недоумение, я убежденно ответила:

– Да. Суди сам: он добровольно взял на себя ответственность за тех, кто пострадал от де Оксенфорда, и относится к этому как нельзя более серьезно. Ты не смотри, что у него через каждое слово шуточки. А почему ты спрашиваешь?

– Сейчас объясню.

Но объяснить он не успел. Нас как раз отыскал Уилл.

– Ну что же, пришло время для серьезных разговоров? – то ли спросил, то ли констатировал он и знаком предложил нам перебраться подальше от остальных.

Говард и Бес последовали за нами. Те двое, что никак не могли расстаться с мечами, тоже двинулись было следом, но одного взгляда Уилла, мельком брошенного в их сторону, хватило, чтобы развернуть обоих в противоположном направлении.

Мы уселись на краю поляны. Поблизости кроме нас пятерых, никого не было. Небо плотно затянуло облаками, поэтому ни луна, ни звезды света практически не давали. Чтобы одолеть темноту, Бес развел небольшой костерок. Можно подумать, что для разговора степень освещения не имеет значения, но это большая ошибка. Помимо слов и даже интонаций слишком много информации, порой идущей вразрез со сказанным, передается, будь то умышленно или нет, посредством мимики и жестикуляции. Полностью игнорируя язык лица и тела, можно слишком многое упустить. Разбойники, как видно, хорошо это понимали, и были отнюдь не намерены совершить подобный промах.

Огонь на пробу лизнул первую ветку, остался доволен и перебежал на соседнюю. Немногочисленные листья, попавшиеся ему на пути, сморщились, потемнели и опали на землю, рассыпаясь в золу.

– О чем пойдет серьезный разговор? – повышенно бодро поинтересовалась я, нарушая общее молчание.

– К тебе у меня вообще никаких разговоров нет, – усмехнулся Уилл. – По мне, так можешь преспокойно отправляться спать. Место в одной из хижин тебе устроят.

– Ну уж нет, – возразила я. – Вас оставлять без присмотра – себе дороже. К тому же я не хочу в хижину. С некоторых пор у меня развился страх закрытых помещений. Предпочитаю посидеть на открытом воздухе.

– Как знаешь, – хмыкнул Уилл. – Так что нам делать с зятем де Оксенфорда? – теперь уже серьезно спросил он, переводя взгляд на Адриана. – Ты сам-то можешь назвать хоть одну причину, зачем нам выпускать тебя отсюда живым?

– Назову, – спокойно ответил Адриан, – но немного погодя. Сначала скажи мне: может кто-нибудь из твоих людей наведаться завтра в город? Мне необходимо передать записку по одному адресу.

– И кому же будет адресована записка? – скептически отозвался Уилл. – Роджеру де Оксенфорду?

– Нет, Лауре, – огрызнулся Адриан. – Послушай, де Оксенфорды надоели мне почище чем тебе. Давай один раз расставим все точки над «и» и больше не будем к этой теме возвращаться.

– Почему я должен тебе верить? Может, вы с шерифом намеренно разыграли весь этот спектакль.

– Мне думалось, ты умнее.

– На такие фразочки я не покупаюсь лет с семи. Так почему я должен тебе верить?

– Потому что это в твоих интересах. Но сперва ответь мне на один вопрос.

– А тебе не кажется, что ты забываешься? – жестко сказал Уилл. – Здесь не ты, а я задаю вопросы.

– Не зря я долгое время не хотел иметь с тобой дела, – отмахнулся Адриан. – Тебе следует познакомиться с моей женой. Она тоже обожает ставить всех на свое место.