Пешки (СИ)

Оглавление

171

Неожиданно печка под ней подпрыгнула, словно от взрыва.

— Мать честна! У него же жезл сейчас рванёт! — с криком вылетела из своего укрытия травница, на ходу довольно грубо раздавая пинки апатичным тварям и пытаясь самой закопаться в гору тел для изъятия желательно живого и не сильно пожёванного боевика. Умруны в ответ огрызались и некультурно отпихивались локтями и пятками, щёлкая челюстями в опасной близости, хоть в поедании травницы заинтересованы не были, очевидно, ввиду её полнейшей несъедобности. В своём почти возмущённом рычании они удивительно походили на учеников младших групп у входа в раздевалку после конца занятий. Знакомое раздражение охватило с новой силой (всё‑таки именно ей приходилось ютиться с краю в ожидании оттока основных масс и уныло собирать по полу павшие в неравной схватке вещи), и девушка с боевым кличем степных троллей бросилась к стене и, без особых усилий оторвав хлипенькое крепление, с непередаваемым восторгом осуществила свою давнишнюю задумку: зашвырнула рукомойник в мерзкую груду мяса.

Вероятнее всего, заговорённая вода в купе с тяжёлой ёмкостью и неплохим замахом могла бы существенно сократить чисто натянувшейся со всей околицы нежити. Проблема состояла в том, что в этот же момент твари дружно пронзительно заголосили и прыснули во все стороны, словно блохи с дохлой собаки, так же стремительно, как и пытались пробраться внутрь накануне. Столкнувшись с волной несущейся на неё паникующей и визжащей от страха нежи, Алеандр на миг растерялась и очнулась уже на полу, живая, но изрядно потоптанная и измазанная в земле, слюнях и кирпичной крошке. Тело болело до самой макушки, будто по ней пронеслось стадо упырей. Не удержавшись, девушка хохотнула от удивительной точности собственного сравнения.

— Кому сказать, не поверят! — Эл утёрла рукавом с лица субстанцию, о чьём происхождении предпочитала не задумываться. — Как‑то обсурдненько это я с нечистью сразилась. Даже не могу сказать, кто в итоге победил…. Меня вроде не съели, значит, не они. Так и я же никого…. Хотя, если судить по Арну…

Молодой человек сдавленно кашлял на полу, скрутившись небольшим рваным калачиком, и чуть заметно дрожал от перерасхода энергии. Выглядел он очень настораживающе: живой, бледный, да ещё и с кровяными подтёками по рту и подбородку. Алеандр охватили очень нехорошие предчувствия, не хорошие настолько, что она отыскала глазами бесхозную кочергу и уже начала примеряться, к удобному добиванию заразившегося героя. Герой, меж тем, с трудом прокашлялся и начал подниматься на локтях. Глаза его были вполне себе человеческими, но отчего‑то очень и очень злыми.

— Ого, Арн! — девушка постаралась придать голосу того самого умилительно — детского восторга, потому как злой чародей был не многим лучше заразившегося. — Ничего себе! Какой ты везучий! Да под такой громадой любой бы сдох или задохнулся, а ты ещё ничего так. Морда пошкрябана, но бодрячком. Ты снова применил то заклятье для подводного плаванья, да? Ну, то с удалённым дыханием?

Младший Мастер — Боя даже не нашёлся, что на это ответить. Сказать хотелось много чего и ещё больше сделать, особенности, когда после изменения вектора силы (а прижатый к его источнику, даже с обнулённым резервом чародей смог это отметить) и бегства подчинённых умрунов ему в голову прилетел рукомойник. И, странное дело, специально разработанное заклятие для боевиков в условии неблагоприятной среды, настроенное удерживать любое физическое воздействие и поддерживать оптимальный микроклимат, что создавалось им на уровне безусловных рефлексов, когда число нежити переходило в разряд двузначных, распалось в самый, что ни на есть, изумительный момент близкой встречи с оловянной посудиной. До сих пор перед глазами прыгали редкие искры, и, казалось, слышался гул, отдалённо напоминающий духовницкие песнопения на погосте. Араон зачерпнул в пригоршню заговорённой воды из помявшегося рукомойника и тщательно протёр рассеченную губу:

— Где Чаронит?

— Да за печкой пряталась, — облегчённо, но всё ещё слегка нервозно улыбнулась травница, чувствуя, что последствия гнева чародея на этот раз её минут. — Она же жуть как всяческой нежити боится, вот и окопалась в самом безопасном месте. Главное, как всё тихо, так хвастается, мол, я знаю сорок способов разделки трупоеда, а на деле…

От нервов травницу вновь понесло на мелкий и быстрый трёп. Молодой человек обречённо прикрыл глаза и попытался прервать сплошной поток нервного щебетания:

— А теперь вспомни, откуда к нам прилетел вурдалак?

Алеандр Валент смертельно побледнела и закрыла рот ладошкой, потом резко подскочила на месте и с каким‑то странным иррациональным писком метнулась сначала за печку, потом в комнату хозяйки.

Чародей проводил её рассеянным взглядом. Он не сильно волновался: если Чаронит жива, то переживать бессмысленно, если нежить Чаронит съели или покусали, то, в принципе, тоже. Чудом натянутый из окружающей среды резерв, благополучно вернулся к первоначальному нулевому состоянию, и от слабости Важича начинало знобить, что отнюдь не добавляло приятных ощущений в отбитом нутре. В таком состоянии думать о появлении нежити, источнике эманаций и причине его открытия было для него настоящей пыткой, похлеще повторных объятий с вурдалаком. Тем не менее, чародей нашёл в себе силы подняться на ноги и отправиться на решение первичной задачи, всё же потеря ещё одной подопечной была на данный момент важнее разгадывания козней заговорщиков.