Назло богам, на радость маме

• Предыдущая
• 28/85
• Следующая

Но пока уютных пригорков достаточно. Есть где устроиться с кружечкой хмельного меда и обменяться с друзьями последними сплетнями…

Дело было вечером, делать было нечего. На траве Сварог сидел, Перун куда-то вдаль глядел. Велес в обличье огромного черного медведя ревел несложный мотивчик, в связи с чем остальные обрекались на молчание. Устроившийся на дубовой колоде Даждьбог покачивал правой ногой, закинутой на левую. Симаргл, как обычно, сосредоточенно выкусывал блох. Откуда брались блохи, не знал никто. Велес их в Ирий точно не пускал. Наоборот, регулярно устраивал глобальные зачистки. Но после каждой операции блохи, как и тараканы, возникали максимум через неделю. Скорее всего, люди плохо представляли себе загробную жизнь без извечных спутников.

— Ну, мужики, что нового? — вопросил Сварог, воспользовавшись паузой в медвежьем реве и прикладываясь к кубку.

— Что в нашей глубинке может быть нового? — скривился Даждьбог. — Самая большая новость — у кого корова безвременно сдохла! Вот в Европе — там другое дело! Одноглазый с Распятым не на шутку схлестнулись!

— И как? — лениво спросил Стрибог.

— Давит Распятый, — сплюнул огненным сгустком Хорс. — Так давит, что и нам на орехи достается… А мы всё спим…

— Не балуй! — Велес обернулся человеком, с недовольным видом погасил плевок бога солнца и зарастил проплешину. — Травка не виновата!

— Не спим мы, — прогудел Перун. — Болгарию придавили. Сейчас Святослав греков гоняет…

— Скорее, греки Святослава, — не согласился Хорс.

— Да ладно! — возмутился громовержец.

— Сложно там, — подтвердил Даждьбог. — Не разберешь сразу. А в Киеве уже в открытую Распятого славят. Храмы ставят! Помочь бы князю…

Перун опрокинул кубок в рот:

— Справится Игоревич. В бой вмешиваться — как победу отобрать!

— Тебе лишь бы не вмешиваться! — возмутилась Мокошь. Хоть и мужские, вроде бы посиделки, а Матери не откажешь. — Вот хорошая же идея у волхва твоего была: Алатырь-камень в Киев притащить! На корню загубили, кобели хреновы!

— Кто ее губил! — загудел Перун. — Любомудр сам раздумал! Девка у него завелась, всё остальное по боку пустил! А после и вовсе спятил!

— Чтобы волхв, да из-за девки дело кинул? — покачала головой Мокошь. — А ты куда смотрел?

— На эту самую девку он смотрел, — расхохотался Хорс. — Всё думал, как бы отбить! Ан, не вышло! Любомудр на этом поприще удачливее оказался! — он протянул Велесу кубок. — Налей еще!

— Ох, мужики, мужики, — покачала головой Мокошь. — Лишь бы выпить, да бабу завалить! Дальше-то что?

— А что? — пожал плечами Перун. — Не дала она мне, отродье хвостатое! И от волхва сбегла! Но хороша!.. — громовержец грустно вздохнул. — Не зря Любомудр головой тронулся, как чертовка сбежала.

— Как чертовка? — вылупила глаза Мать Сущего. — Она что? Не человек? Да еще из бригады Распятого?

— Ага! — усмехнулся Чернобог. — На моего коллегу светоносного работает.

— Какая разница?! — возмутилась Мокошь. — Как это вообще вышло?!

Бог зла состроил невинную рожицу:

— Как-как! Понравился девочке мальчик, обзавелась телом ненадолго, и вперед, к победе сексуальной революции!

— Идиоты! — взвыла Мокошь. — Кобели озабоченные! Увидели красивую соску и расслюнявились! Головой надо думать, а не головкой! За каким удом вы ее к волхву подпустили?! Да еще к какому волхву! «Мальчик понравился»! Лучшие кадры из-под носа уводят, а они только и думают, как чертовке хвост задрать! Что с ним сейчас?! — Мать строго оглядела масленые глазки мечтательно притихших богов и рявкнула. — Не с хвостом, с Любомудром!!!

— С ума свернулся, — пробурчал Перун, усилием воли выбрасывая из головы соблазнительные линии бедер Мекрины. — Не читаю я его больше.

— Там же он. В лесу у пещеры, — сообщил Велес. — Шишки собирает, песенки поет. На пару с медведем тамошним. Девка у них какая-то появилась.

— Мекрина? — выдохнул Перун и резко присел, уклоняясь от оплеухи Мокоши. Неудачно: второй кулак опытной в подобных действиях богини, нацеленный в живот громовержца, воткнулся в челюсть.

— Не, — Велес на всякий случай обернулся медведем. Пить не так удобно, зато кулаки Мокоши почти не страшны. — Новенькая. Человек. Маленькая… Пятнистая…

— Это ты брось, лохматый, — нравоучительно сообщил Сварог. — Пятнистых людей не бывает.

— А я что? — Скотий бог быстро перекинулся человеком, опрокинул кубок, и вернулся в звериную ипостась. — За что купил! Я зверей не читаю, они ж неверующие. Только люди могут чуши всякой напридумывать, а потом в нее верить. А звери, они умные! С ними только поговорить. Попробуйте до этой парочки достучаться.

Боги дружно замерли, ментально нащупывая нужных людей. Чувство любопытства на лицах постепенно сменялось разочарованием. Чернобог, не принимавший участие во всеобщей медитации, осушил очередной кубок, отмахнул половину огромного шмата сала, а вторую кинул Велесу:

— Угощайся, косолапый, — негромко прошептал он. — Пока эти лохи не видят.

Медведь отказываться не стал.

— Не вижу! — выдохнул Перун. — Не чую! Ни Любомудра, ни девки никакой!

— Я тоже, — медленно произнес Сварог. — Они что, в нас не верят?

Чернобог запил уничтоженное сало новым кубком и язвительным тоном сообщил:

— Я не знаю, кого Вы ищете, но Любомудр уже скоро месяц, как у Морены обретается. А пятнистых баб, как правильно заметил Старший, не бывает.

— Как у Морены?! — удивленных хор голосов звучал на редкость слаженно. Даже Симаргл прекратил вычесывать блох и уставился на оратора.

• Предыдущая
• 28/85
• Следующая