Замри, умри, воскресни!

Оглавление

Не прошло и часа, как из космоса прибыл спасательный корабль. Он точно приземлился на плато астероида.

— С прибытием вас, — сказал пилот.

— И вас также!

Они поднялись на борт — Элис, Джон, Хелен и… Лизабет. Их ракету предстояло отбуксировать в ремонтный док — они с ней расставались до возвращения на Землю.

— Мне нужно позвонить в Чикаго, — ни с того ни с сего заявила Хелен, оказавшись в доке.

Джон вздохнул:

— Мы были на волосок от гибели, а тебе лишь бы названивать в Чикаго. Опять этот Уильям?

— Тебе-то что? — огрызнулась она.

— Да ничего. Звони. Полагаю, тебе разрешат воспользоваться космической связью.

Он кивнул в сторону командира спасателей; тот сказал:

— Конечно. Сюда, пожалуйста.

Лизабет не двигалась. Они отвели ее в тесный отсек и снова посадили под замок. Чтобы не повторился прежний казус. Больше такому не бывать. Хватит неприятностей.

— Алло, Чикаго. Уильям, ты? Это Хелен! — Смех. Бульканье коктейля.

— Сейчас… — начала Элис. — Я… — Она подняла стакан. — Я собираюсь… — И закончила: — Напиться до чертиков.

Вошел командир корабля.

— Посадка на Тридцать шестом через десять минут. Не повезло вам.

— Теперь-то все позади. Я, признаться, уже сыт по горло. Джон кивнул в сторону Хелен, которая, воркуя, поглаживала аппарат космической связи, потом в сторону Элис, которая смешивала очередной коктейль, и наконец в сторону Лизабет, которая совсем побледнела и затихла в своей клетушке.

Командир скривился и понимающе кивнул. Закурив сигарету, Джон сделал шаг вперед.

— Командир, а если бы я возомнил себя Иисусом? Вы нашли бы для меня такой планетоид, где каждый мнит себя Спасителем?

— Боже упаси, — рассмеялся командир. — Тогда каждый захотел бы перебить остальных, сочтя их самозванцами. Нет, в подобном случае мы нашли бы такую цивилизацию, которая готова принять вас как единственного, истинного Спасителя.

— По-видимому, нелегко обеспечивать цивилизациями всех тех, кто воображает себя Спасителями?

— Этим ведает Распределительная комиссия. Среди землян есть девять тысяч не поддающихся лечению психиатрических больных, каждый из которых убежден, что он — Мессия. Таких ставят на очередь. Но на всем протяжении от этой планеты до Сатурна и в пределах досягаемости других планетных систем нам доступны только сорок семь тысяч цивилизаций на сорока семи тысячах планетоидах. Из этого числа лишь две тысячи цивилизаций настолько доверчивы, что готовы принять у себя лже-Мессию. Поэтому очередь движется медленно, ведь каждому соискателю приходится ждать смерти предшественника. Нельзя же внедрить второго самозваного Будду в одну и ту же культуру. Страшно даже подумать, какие начнутся распри! Но если у нас, к примеру, подоспел какой-нибудь Иоанн — допустим, Креститель, мы можем одновременно с ним разместить в той же культуре одного Цезаря, одного Понтия Пилата, одного Матфея, одного Марка, одного Луку и одного Иоанна. Понимаете?

— Кажется, понимаю.

— Когда одного Магомета сменяет другой, явившийся из квазидревних времен, история повторяется. На этих планетоидах воссоздаются драмы прошлого. Все довольны, помешательства как не бывало, драма играется дальше.

— В этом есть какое-то святотатство.

— Не думаю. Люди-то счастливы: в своей среде они нормальны. Видите ту планету? Там сейчас Жанна д'Арк слушает голоса святых. А теперь взгляните вот туда. Тамошняя Мекка ожидает появления Магомета, чтобы завершить подобающие обряды.

— Даже страшно слушать.

— Разве что самую малость.

Командир отошел в сторону. Лизабет проводила его глазами.

Астероид № 36 закачался и ушел вниз из-под корабля!

Другие планетоиды закружились в хороводе. Лизабет следила за ними из своего заточения: они устремлялись в бездонную океанскую черноту, бурлящую тайнами недоступных ей драм и трагедий.

— А вот планета Отелло! — воскликнул Джон. — Я о ней читал.

— Ух ты. — Элис без остановки накачивалась спиртным. — Ух ты. Ну и ну. Красотища, верно?

— Отелло, Дездемона и Яго! Воины, знамена, пение труб. Вот бы увидеть, что там сейчас происходит!

Другие планетоиды, за ними еще и еще. Лизабет вела им счет, шевеля порозовевшими, не знающими помады губами. Летят, летят. А вот еще. И там. И вот там!

— Где-то ниже обитает новый Шекспир!

— Везет же некоторым, — пробормотала Элис, лениво опуская стакан.

— Все чин по чину: Стратфорд-на-Эйвоне, бродячие менестрели. Остается только перебросить сюда какого-нибудь психа из Штатов, который вообразил себя Шекспиром, — для него уже созданы все исторические условия, и он действительно превратится в Шекспира! Представляешь, Элис… Элис, ты меня слушаешь? — У Джона участилось дыхание. — Они живут и умирают точно так же, как жили и умирали великие люди! Умирают в подражание, той же самой смертью. Женщина, объявившая себя Клеопатрой, прикладывает к телу ядовитую змею. Мнимый Сократ осушает чашу с цикутой. Они проживают чужую жизнь и умирают чужой смертью. Как прекрасно такое безумие!

— Ну, Уильям, скажешь тоже! — ворковала Хелен возле аппарата. — Я буду в Чикаго на следующей неделе, не сомневайся. Да, все в порядке. Скоро увидимся, котик.

— Тьфу! — не сдержалась Элис.

— Для Лизабет это лучший выход, — сказал Джон. — У нас совесть чиста.

— Так ведь сколько пришлось ждать! — Элис выронила стакан. — Мы поставили ее на очередь полгода назад.

— Она — не единственная Екатерина Великая, таких было не менее тысячи. Одна вчера скончалась. Теперь на трон взойдет Лизабет. Ее правление будет не слишком разумным и не слишком удачным, но принесет ей счастье.