В объятиях незнакомца

Оглавление

– Лейла! – Джосс внимательно рассматривал ее. – Тебе не нравится квартира?

– О нет, она весьма приятная.

– Приятная? – Его бровь вопросительно изогнулась. – Еще никто не говорил о ней так.

– Прости, если я обидела тебя, – медленно проговорила Лейла. – Квартира восхитительная.

– Сэр, мадам, ваши закуски. – Миссис Дрейкот внесла в гостиную большой серебряный поднос. – Сэндвичи и… – она улыбнулась Лейле, – восточные сладости. Мне показалось, мадам, вам понравится напоминание о доме.

– Спасибо, очень мило с вашей стороны.

Откуда экономке знать, что все ее воспоминания о доме окрашены в мрачные тона?

Лейла приняла блюдо со сладостями и улыбнулась.

– Да, они хороши, – отметил Джосс, с аппетитом поедая выпечку, обильно политую сиропом.

– Ты любишь сладкое? – Лейла взяла свой чай. – Мама часто баловала тебя в детстве?

Несмотря на то что в их доме был огромный штат прислуги, ее мать регулярно пекла что-нибудь.

– Нет, – неожиданно резко ответил он. – Моя мать никогда не отягощала себя чем-то обыденным вроде приготовления еды.

Его тон говорил о нежелании обсуждать эту тему.

– Ясно.

– Не сомневаюсь. – Голос Джосса вновь был спокоен, лицо застыло подобно маске. – Мать презирала все, что могло причинить вред ее фигуре или идеально ухоженным рукам. – Теперь он в упор смотрел на нее. Лейле казалось, что он прощупывает ее. – К тому же она была убеждена, что мир вращается исключительно вокруг нее. А для домашних дел нанимаются люди.

Лейла нахмурилась. Ее поразили его язвительные слова. Кроме того, она увидела ярость в глазах мужа. Девушка отвела взгляд, испугавшись скрытых эмоций, бурлящих в душе внешне невозмутимого мужчины. Они были чужими друг для друга. Судя по всему, Джосс предпочитал, чтобы так это и оставалось. Лейла не собиралась демонстрировать сострадание к нему. Инстинктивно она поняла, что Джосс этого не оценит.

– Твоя мама, вероятно, гордится тобой. – Она залюбовалась роскошной гостиной.

Квартира была просторной, но несколько безликой. Интерьер был оформлен дорогим дизайнером. Джосс не старался сделать ее более уютной.

– Моей матери нет в живых. У меня нет семьи, – отрезал он.

– Мне очень жаль.

– Тебя не смутило отсутствие моих родственников на свадьбе? – поинтересовался Джосс.

Лейла отругала себя за невнимательность. Несмотря на огромное количество гостей, приглашенных Гэмилом, подобная ситуация должна была бы броситься ей в глаза. Однако она могла думать лишь об одном: удастся ли ей сбежать?

– Нет, я…

Лейла растерялась и умолкла при виде его холодных глаз. Он, видимо, полагает, что она занята исключительно собственной персоной.

– Я не намерен заводить свою семью. – Его взгляд, казалось, ввинчивался в ее душу. – Не вижу смысла в продолжении рода, поскольку мне не удается накормить даже единственного ребенка. – Джосс кивком указал на тарелку со сладостями и усмехнулся.

Желудок девушки сжался при мысли о необходимости съесть хоть что-то. Она не смогла бы в полной мере насладиться угощениями после того скудного рациона, на котором ее держал Гэмил. Безусловно, это объясняло и то, что она не смогла проглотить ни крошки за праздничным столом. Возможно, стоило бы рассказать об этом Джоссу, но Лейла не хотела рисковать. Конечно, они с Гэмилом не похожи друг на друга, но Джосс – человек властный. Она накрепко запомнила, что властным людям нельзя доверять. В будущем он может использовать это признание против нее. Кроме этого, воспоминания о жизни в доме отчима будили в ней стыд. Лейла сделала все, что могла, чтобы противостоять Гэмилу, тем не менее, она чувствовала себя жертвой.

Девушка вздохнула, решительно потянулась к блюду и взяла небольшой кусок пирога. К горлу подкатила тошнота, как только она ощутила густой медовый запах.

– Мне думается, миссис Дрейкот пришлось приложить немало усилий, чтобы приготовить для тебя что-то особенное, – небрежно заметил Джосс.

В его взгляде чувствовался укор, и Лейла поторопилась откусить кусочек. Воспоминания нахлынули на нее мощным потоком, унося в детство. Смеющаяся мама в их кухне в Париже. Поварской фартук оказался так велик, что ей пришлось дважды обернуть его вокруг тонкой талии… Отец в изящном смокинге, незаметно утащил дымящийся пирог с еще не остывшего противня. Заметив это, мама наградила его шлепком по руке, а папа звонко поцеловал ее в губы… Сладкие туманные воспоминания о веселых детских вечеринках и днях рождения…

– Вкусно, – пробормотала Лейла и откусила еще раз.

Во рту появился слезливый ком, желудок болезненно сжался. Она поднялась:

– Прошу прощения, мне нужно…

– В ванную? – Его тон был недовольным, он смотрел на нее снизу вверх. – Зачем?

– Мне немного нехорошо. Я…

– Тебе не кажется, что ты много выдумываешь?

– Нет! Мне так не кажется!

Одному небу известно, как она устала оттого, что ей вкладывали в уста чужие слова и фразы, контролировали каждый ее шаг. Лейла была истощена…

– Лейла, признайся, – Джосс следовал за ней по пятам, – это анорексия или булимия?

Джосс был настроен решительно. Необходимо в этом разобраться. Своими выходками эта принцесса исчерпала лимит его терпения. Однако в глубине его души под раздражением скрывались страх и озабоченность ее состоянием. Ведь он, как никто, другой знал, к чему могут привести проблемы с питанием. Да, между ними существовали некие договоренности о невмешательстве, однако Джосс не собирался полностью игнорировать свою жену.

– Я совершенно здорова! – Лейла была возмущена подобным предположением.