И послышался голос

Оглавление

Тем временем Саймс продолжал говорить:

- О Вальмии у меня очень смутное представление, и едва ли мне удастся вспомнить что-нибудь существенное. А сведения о ней почерпнуть нам неоткуда. - В его взгляде, устремленном на них, не было ни тени надежды. Может, волею случая, среди вас найдется человек, знающий об этой планете больше, чем я?

Все угрюмо молчали, один Молит пробурчал:

- Только слышал, что такая существует.

- Ну что ж. - Саймс нахмурился. - Мне лично помнится, что здесь, как я говорил вам, есть спасательная станция, да еще то, что эта планета никогда не предназначалась для заселения людьми. Отсюда следует, что условия на ней признаны непригодными для жизни человека.

- Вы не помните, почему? - спросил Кесслер.

- К сожалению, нет. Полагаю, причины тут обычные: опасные для человека формы жизни, несъедобные или даже ядовитые плоды, ягоды, коренья, состав атмосферы, которая быстро или постепенно убивает человека, солнечное излучение, воздействующее на него таким же образом.

- А вы не знаете, на Вальмии действует один из перечисленных вами факторов или все скопом?

- Нет, не знаю, - помрачнев, ответил Саймс. - Впрочем, если не ошибаюсь, над спасательной станцией возведен воздухонепроницаемый купол, а это уже говорит само за себя. Ведь на трудности и расходы, связанные с сооружением защитного купола, идут лишь в том случае, если без этого человек жить не может.

- Вы пытаетесь дать нам понять, - произнес Кесслер, поймав взгляд Саймса, - что времени в нашем распоряжении немного, так?

- Да.

- И неизвестно, сколько нам осталось жить - недели, дни или часы?

- Да, - Саймс наморщил лоб, отыскивая в дальних закоулках памяти необходимую сейчас информацию; он раньше и не предполагал, что она ему когда-нибудь понадобится. - Здесь вроде бы что-то неладно с атмосферой, но так ли это - не уверен.

- На запах и на вкус - воздух как воздух, - сделав глубокий вдох, заметил Билл Молит. - Вот только густоват, душно здесь, но это же чепуха, не повод для беспокойства.

- Так не определяют состав воздуха, - сказал Саймс. - То, чем мы дышим, может убить через полгода, а то и раньше.

- Стало быть, чем скорей мы выберемся отсюда, тем лучше, - сказал Сэмми Файнстоун.

- Это относится ко всем! - взвился Молит, метнув в сторону Сэмми взгляд, полный глубокой неприязни.

- Он зказаль "мы", а не "я", - уточнила миссис Михалич.

- Ну и шдо? - Молит и ее одарил таким же взглядом.

- Замолчите! - раздраженно потребовал Саймс. - Вот окажемся в безопасном месте, тогда ссорьтесь. А до тех пор у нас есть к чему приложить свою энергию - и с большей пользой. - Он указал на космошлюпку. - Прежде всего мы должны вынести оттуда двух покойников и похоронить их честь по чести.

Все умолкли. Макс Кесслер и Гэннибэл Пейтон вошли в шлюпку, вынесли тела погибших и положили на ковер фиолетового мха. Когда за пять секунд до того, как шлюпка оторвалась от обломка корпуса корабля и ушла в космос, Кесслер втащил их в тамбур, им уже ничем нельзя было помочь. Теперь они лежали на мху чужой планеты, и с неба на них злобно пялилось огромное голубое солнце, придавая их коже жуткий зеленоватый оттенок.

В числе немногих имевшихся на космошлюпке аварийных инструментов была лопата. Сменяя друг друга, они вырыли две могилы в темно-красной почве, которая пахла старым проржавевшим железом. Потом опустили тела в эти ямы, ставшие местом их последнего упокоения; Малыш Ку с непроницаемым лицом наблюдал за происходящим, а миссис Михалич громко сморкалась.

Держа в руке фуражку с глянцевым козырьком, Саймс поднял взгляд к пламенеющему небу и произнес:

- Флеерти был католик. Когда он скончался, рядом с ним не было священника. Господь, ведь ты не осудишь его за это, правда? Тут нет его вины.

Он умолк, смущенный своей ролью и громкими неудержимыми всхлипываниями миссис Михалич. Однако взгляд его по-прежнему был обращен к небу.

- Что касается Мадоча, то он был неверующий и не скрывал этого. Но человек он был хороший, такой же, как Флеерти. Они оба были честные, порядочные люди. Господь, прости им те незначительные прегрешения, которые могут умалять их достоинства, и даруй им отдохновение в последней гавани добрых моряков.

Мистер Михалич пытался успокоить жену, похлопывая ее по плечу и приговаривая:

- Ну, мамушка, ну, полно дебе.

Помолчав немного, Саймс произнес:

- Аминь! - и надел фуражку.

- Аминь! - тихо повторили остальные.

- Аминь! - пролепетал Малыш Ку с видом человека, который изо всех сил старается вести себя уместно и пристойно.

Фини обнюхал могилы, по очереди подошел к каждому из безмолвно стоявших вокруг них людей и тоскливо завыл.

Снаряжение космошлюпки было непоправимо скудным. Впрочем, винить в этом было некого. В момент катастрофы суденышко как раз проходило еженедельную ревизию. Когда корпус "Стар Куин" раскололся от удара, большая часть инвентаря, входившего в обязательное снаряжение космошлюпки, лежала в коридоре корабля. Даже контейнеры с топливом не успехи дозаправить. Ни масок. Ни баллонов с кислородом. Ни портативного лучевого оружия. Один карманный компас, да и тот с разбитой шкалой. Радиопередатчик, не работавший из-за какой-то загадочной неисправности, которую в два счета ликвидировал бы Томсон, не плыви его труп вместе с остальными в космосе. Три автоматических пистолета, коробка с зарядами, солидный аварийный запас продовольствия, несколько металлических инструментов - среди них полдюжины тяжелых, острых, как бритва, мачете. И ничего больше.

Саймс надел пояс с пристегнутым к нему пистолетом и сказал: