Игрок поневоле

Оглавление

Причём последние слова уже предназначались только сияде, которая тронула поводья своей лошади, отправляя её вперёд. Именно её молчаливое согласие и меня спровоцировало промолчать, не затевать скандал на ровном месте. Хотя, казалось бы, что проще: предоставь некроманту самому наведаться к себе домой, и вся недолга. Так нет ведь, сам себе нашёл оправдание:

«Если недалеко… Всего две улицы…»

Ну да! Две! Оказалось ещё и два проулка, которые пришлось преодолевать по всей их длине. А потом ещё и двигаться по краю площади, довольно внушительной, пусть и странно многоугольной. Но поместье академика (если он, конечно, не врал) оказалось и в самом деле впечатляющим. Этакая малая крепость-форт, на верхней площадке которой разместился нехилый дворец. Не знаю как королю, но уж губернатору жить в таком – точно не зазорно. И я бы не удивился, узнав, что Эвана Брока попросту подставили завистники, возжелавшие сами срочно поселиться в таком роскошном поместье.

При взгляде на это массивное строение его бывшего хозяина пробило на тяжкие, ностальгические вздохи и негромкое признание:

– Сколько моего таланта, сил и вдохновения вложено в эту святыню науки!

Но долго стоять на месте и слёзно рассусоливать о потерянном состоянии он не стал, а быстро бросился в те места, откуда имелась возможность проникновения в свою прежнюю обитель. Но куда он только не рыпался, куда не заглядывал и даже не лазил, вернулся к нам через четверть часа с выражением смертной тоски на лице и горьким разочарованием в голосе.

– Всё, всё, что нажито непосильным трудом – забрали! – причитал он в невероятно знакомой манере. – Иная стража, все входы запечатаны, нормальные коммуникации порушены и даже подземный ход обвален…

– Зачем же им было ход обваливать? – не удержался Пятница от вопросов. – Коль и так весь дом забрали, а тебя казнили, а?

– Да он сам обвалился, когда по нему посторонние пройти пытались, – зло оскалился учёный. – Имелась у меня там парочка особых сюрпризов…

– И долго этот ход раскапывать?

– Долго… При всех соблюдаемых предосторожностях – месяца два.

– Тогда нечего тут стоять, – распорядился я. – Поторопимся в гостиницу.

– А как же гардероб и украшения? – жеманно напомнила о себе Даниэлла. – И где обещанные драгоценности?

– Не переживайте, несравненная богиня! – расплылся в улыбке академик, но при этом с опаской косясь в мою сторону. – У меня по всему городу ещё несколько тайников имеется. Может, они и не настолько роскошны и обильны, как в этой моей вотчине, но вам доставленные мною подарки всё равно понравятся. Постараюсь после обеда их объехать и уже к вечеру вернуться к вам с дарами.

Не расстающаяся с розой сияда одарила своего явного поклонника многообещающей улыбкой и вновь первой тронулась в сторону гостиницы. Уж не стану скрывать, насколько меня подобное поведение раздражало. И каждое слово по отдельности, и всё поведение женщины и противного некроманта – в целом. Надо было всё-таки её послушать: новенького сжечь, а взамен получить доступ к роскошному и желанному телу без ограничений. И вопрос не в странной роли лидера, которого частично игнорируют, а в том странном и резком изменении, которое случилось в отношении баронеты к ненавидимому ею некроманту. То она страстно желает его смерти, то вдруг выказывает ему максимальное расположение. К чему бы это?

Подумать над этой дилеммой не удалось, на несуразной своей каракатице, называемой легендарным конём древности, Брок пристроился со мной рядом и засыпал вопросами:

– Как я понял, вы подобрали отрубленную клешню и часть второй?

– Ну и что?

– И опорную лапу прихватили?

– Кажется… Это трофей моего племянника, так что обращайся к нему.

– Уже обращался, – фыркнул с возмущением некромант. – Но он не хочет отдавать.

– Нормальная позиция. Не нападал бы твой кузнечик на нас, сейчас бы не хромал.

– Как ты не понимаешь! Я могу уже сегодня приделать конечности Ажару на место! У него сразу боевая мощь удесятерится. И скорость станет вполне нормальной для нашего каравана.

– Может, и так, – старался я скрыть своё раздражение. – Ну а я-то чем могу помочь?

– Прикажи ему отдать клешни. Они ведь ему совсем без надобности.

Странное заявление. Когда это воину его боевые трофеи оказывались без надобности? Но провозглашать очевидное я не собирался. Попросту отказал в просьбе, заявив, что даже как командир не имею права на такой приказ.

– Что же мне делать? – чуть не заплакал Эван.

– Торгуйся. Воину всегда надо что-то более ценное, за что он выменяет что-то из своих сокровищ.

После моего совета барон поспешил нагнать едущего в авангарде Александра и присесть ему на уши со своими предложениями. Сомневаюсь, что у него что-то получится, но хоть к даме не пристаёт, и то ладно. Плохо, что он меня с мыслей сбил, и я теперь никак не мог припомнить нечто важное, что упустил в оценке ситуации.

Как только мы прибыли, на крыльцо выхода во дворе немедля выскочил главный приказчик, радуя сообщением, что стол уже лихорадочно накрывается. Ну и пока устраивали лошадей, а в особенности уникальный экземпляр легендарной крокозябры, я отвёл лысого гнома в сторонку и зашептал:

– Ну и что ты можешь сказать о нашем новом товарище?

– Пока – ничего. Свой ник он тщательно скрывает, как и все остальные надписи. Также не могу пока понять, уроженец ли он нашего города или чужестранец. Чтобы мне стало легче, постарайтесь его подпоить, тогда контроль теряется, и может, я что-то высмотрю.