Утренний хоббит

• Предыдущая
• 93/115
• Следующая

«Это, точно, Мари!», — уверенно заявил внутренний голос. — «Черты лица неразличимы в полумгле. Но эти голубые, такие яркие глаза! Их нельзя перепутать с какими-либо другими…».

— Мари! — громко, стараясь перекричать мышиную какофонию, закричал Томас. — Это я! Посмотри наверх! Наверх смотри!

— Вижу тебя, — прилетел едва слышный ответ. — Вижу…

— Я спасу тебя! Слышишь? Спасу! Только уши заткни пальцами! Заткни уши и жди! Минут пятнадцать жди! Слышишь меня?

— Слышу, жду, затыкаю…

Томас быстро, но, одновременно, и осторожно зашагал обратно — к заминированной трещине. Неотвратимо приближался рассвет, звёзды принялись задумчиво и сонно перемигиваться, вокруг заметно посветлело, вернее, посерело…. Он посмотрел на небо: маленькая тёмно-красная точка, снижаясь, зависала над «Драконьем логовом».

— Понятное дело, «эльфийский воробей» включил камеру инфракрасного слежения, — высказался в полголоса Томас. — Реагируют, гадёныши, на непонятные шум и на драконьи огненные «плевки»…. Только поздно уже, братишки, реагировать. Не успеть вам, ублюдки!

Он взял в руки похудевшую бухту шнура и, разматывая её, стал осторожно отступать вниз по склону. Метров через пятнадцать-семнадцать, когда в ладонях остался лишь кончик верёвки, он опустился на землю и выбрал — до лёгкого натяга — верёвочную слабину. Накинул на голову — как получилось — камзол, закрыл глаза, прочитал про себя на немецком языке короткую молитву, вспомненную недавно, глубоко вздохнул-выдохнул и резко дёрнул за шнур.

— Раз, два, три…, - считал Томас про себя, старательно зажимая уши ладонями.

Взрыв! Но совсем несильный, приглушённый. Он оторвал ладони от ушей и тут же вернул их на место — по причине оглушающего и резкого треска…

«Такое впечатление, что где-то рядом — одна за другой — начали палить пушки…», — подумал Томас. — «Наверное, так трескается гранит. Лишь бы только — в правильные стороны…».

Треск затих. Вернее, сменился громким шуршание, которое — через несколько секунд — завершилось страшным грохотом…

«Это отколовшаяся часть скалы сорвалась вниз», — пояснил внутренний голос. — «Прямо на голову Дракона! Ура! Победа!».

Выждав две-три минуты, Томас поднялся на ноги и подошёл к трещине, где ещё совсем недавно располагалась граната. Теперь же трещина превратилась в неровную кромку нового обрыва, заглянув за которую, он радостно и довольно зацокал языком.

Обломок скалы упал вниз не плашмя, а, соскользнув по внутренней поверхности трещины, которая была наклонена к линии горизонта примерно под сорок-пятьдесят градусов. Благодаря этому, обломок сперва пролетел немного вперёд и только потом рухнул вниз.

— Хорошо, что Зелёный Дракон — в момент взрыва — лежал, развернувшись мордой к скале. Наверное, специально так сделал, чтобы не видеть и не слышать визгливых летучих мышей, — подытожил Томас. — Поэтому его голова — вместе с глазами — совсем и не пострадала. А вот три четверти остального туловища, увы, раздавлены безвозвратно…

«Смотри-ка, братец, а зверюга-то был — натуральным мутантом!», — напомнил о себе внутренний голос. — «Вон, цветные проводки торчат во все стороны, да и сгоревшей электроникой воняет характерно. Вместе с тем, присутствуют и обширные лужицы ярко-красной крови…».

— Нам сейчас без разницы — мутант, не мутант…, - устало ответил голосу Томас. — Главное, освободить Мари…. А то, что у Дракона уцелела голова, так мне данный факт до фонаря. Зачем, спрашивается, теперь нужен правый драконий глаз, когда Мари здесь? Кстати, может, Бродяга на это и рассчитывал?

Внезапно ветер полностью стих, а с неба опустился густой, молочно-белый туман. Впрочем, висел туман только над скалами, и в каменный мешок опускаться не торопился. Более того, в «Драконьем логове» стало даже светлее, создавалось впечатление, что жёлто-зелёным прожилкам неизвестной горной породы светить в замкнутом пространстве гораздо «комфортней».

Томас отошёл вдоль обрыва метров на семьдесят-восемьдесят, чтобы не спускаться на обломки рухнувшей скалы, отцепил от пояса вторую бухту верёвки, огляделся по сторонам. Высмотрев подходящее по форме скальное образование — в виде короткого и толстого рога — он накинул на каменный нарост двойную петлю, а другой конец верёвки сбросил вниз.

Боязнь высоты — штука крайне неприятная и навязчивая. Преодолевая липкий страх, Томас медленно перебирал по верёвки руками, «шагая» ступнями ног по неровной вертикальной скале. Его глаза были крепко зажмурены, по спине и лицу струились ручейки (не капли, а, именно, ручейки!) ледяного пота. Можно, конечно же, было вернуться к древним ступеням, спокойно спуститься по ним и вдоль берега озера выйти к «логову Дракона»…. Но, но, но…. Не хотелось ему терять времени на такие глупости. Сердце стучало учащённо и неровно, грозя вырваться из груди и улететь.

Куда улететь? На встречу с ней, любимой и единственной…

Верёвка оказалась короткой и не доставала до земли примерно на метр. Он разжал руки, ловко приземлился, выпрямился и, что было сил, побежал к скале, на вертикальной плоскости которой была закреплена клетка с пленницей.

Их разделяло около шести метров.

— Как ты? — хрипло спросил Томас, задирая голову вверх.

— Хорошо. А ты?

— Я? Я люблю тебя!

— Я тоже — люблю…

— Повтори, пожалуйста…

Минут через пять-шесть, Тома опомнился:

— Что это мы, наверное, сошли с ума? Надо же тебя вытаскивать из этого дурацкого узилища.

— Надо…. Только вот как? На дверях висит огромный замок.

• Предыдущая
• 93/115
• Следующая