Её Величество Любовь

Оглавление

— Вот ты и пришла в себя.

Его голос звучал тихо и мягко, почти ласково, как будто не было ничего сверхъестественного в том, что он совершил. Кейт попыталась сесть удобнее, привалившись к стене и подтянув ноги к животу. Цепочка наручников слабо звякнула. Она была прикована к батарее. Кейт огляделась. Они находились в пустой комнате. Рамы выбиты, грязные полы частично взломаны — дом явно предназначался на снос.

— Ты права, здесь нас никто не найдет и никто не услышит твоих криков, — сказал Рауль в ответ на ее мысли.

— Что все это значит? — Ее голос предательски подрагивал.

— Кейт, я же обещал, что ты пожалеешь. Придется за все платить.

— Рауль, я не понимаю, что происходит, в чем я провинилась перед тобой?

Его лицо вдруг почти до неузнаваемости исказила гримаса. Кейт сжалась от страха, когда он, вскочив со стула, шагнул вперед и склонился над ней.

— Не понимаешь? Глупая продажная шлюха. Я любил тебя, — он сильно схватил ее за волосы, заставляя смотреть на себя. — Мерзавка, ты все испортила, ты предала меня!

Его глаза при этом были как у безумного. Инстинкты Кейт сработали прежде, чем она успела подумать о последствиях: извернувшись, она впилась зубами в его руку. Рауль сильно ударил ее по лицу другой рукой. Голова мотнулась, боль ослепила ее. Из разбитой губы потекла струйка крови. Он поднес укушенную руку к глазам. Некоторое время он молча рассматривал укус, затем перевел взгляд на Кейт. У нее похолодело в животе от этого взгляда.

— Ты посмела причинить мне вред, глупая тварь. Ты поплатишься за это, я преподам тебе хороший урок.

Наклонившись, он мгновенным движением намотал на руку прядь волос так, что Кейт не могла пошевелиться от боли, и принялся методично хлестать по щекам. Его лицо исказилось, глаза горели каким-то сумасшедшим огнем. Кейт зажмурилась, в голове стоял звон, как сквозь вату слышался голос Рауля:

— Моли меня о прощении, моли.

Удары сыпались градом. Спасительная чернота поглотила ее.

Когда Кейт очнулась во второй раз, она с трудом открыла глаза. Лицо горело, губы распухли. Рауль склонился над ней, в руках у него было что-то, завернутое в тряпку. Кейт отшатнулась от него, но Рауль, словно не замечая этого, приложил к ее лицу лед.

— Вот так, дорогая, все хорошо. — Он осторожно, словно не было этой дикой вспышки и насилия, убрал с ее лица волосы, легко провел ладонью по ее щеке. — Все будет хорошо, дорогая.

Кейт настороженно следила за ним. Рауль приблизил свое лицо вплотную к ее лицу так, что его щека почти касалась его щеки. Она пыталась отодвинуться как можно дальше, но ее затылок уперся в стену. Отступать было некуда. Кейт дышала часто, как затравленный зверь.

— То, что происходит с тобой, Кейт, и что еще произойдет, — это искупление твоих грехов. Боль, причиняемая мной, во благо. Она дарует тебе очищение. Мы пройдем этот путь вместе, а когда ты очистишься, ты станешь моей, и ничто больше не разлучит нас.

Это было похоже на фанатический бред, на помешательство. Шепот Рауля вверг Кейт в невыразимый ужас. Он все теснее прижимался к ней, и она тонко и отчаянно закричала, пытаясь его оттолкнуть.

— Пусти! Ты сумасшедший! Придурок!

Откинув голову, Рауль захохотал.

— Очищение грядет! — провозгласил он.

— Рауль, Рауль, опомнись, это безумие. Что ты творишь? Отпусти меня.

— Отпустить? Н-е-е-ет. Ты моя. Я и так слишком долго ждал тебя, ждал, пока ты ответишь на мои чувства: терпел своего братца, ухаживающего за тобой, сдерживал себя, пока ты горевала после смерти. Я был максимально терпелив. И что же? Какой-то ублюдок покорил тебя за три дня! Ты даже переспала с ним, тогда как я и прикоснуться к тебе боялся лишний раз, оберегая твою целомудренность. Ты оказалась обычной шлюхой. Но даже после этого я был готов простить тебя, жениться на тебе. Ты оттолкнула меня — и подписала себе приговор. Но я знаю, что спасет тебя, что вернет мне тебя!

Словно холодная змея свилась клубком в груди Кейт, сжала стальными кольцами ее сердце. Пока Рауль говорил, в ней зрело какое-то страшное открытие. То, что жило в ней, причиняя повседневную скрытую боль; то, что мучило ее кошмарами по ночам; то, в чем она боялась себе признаться. Кейт задыхалась.

— Рауль, это был ты… Боже, это ты… Господи, дай мне силы… Рауль, ты убил Рика!

— Догадалась? — Он усмехнулся, не скрывая своего торжества.

— Как ты мог, он твой брат…

Рауль был абсолютно спокоен, ни тени сомнения или сожаления не промелькнуло на его лице.

— Этот слюнтяй был всего лишь моим сводным братом. А речь шла о тебе, Кейт. Я не мог допустить, чтобы он стал твоим мужем, чтобы он прикасался к тебе… Но ты не знаешь всего. Помнишь медсестру?

— Карен?

— Да, ты спрашивала, где она.

— Ты и ее… убил?..

— Конечно, ведь она пыталась вызвать к тебе врача, а тебя никто не должен был видеть.

— Особенно те, кто мог сообщить обо мне искавшему меня Грею.

— Умная девочка. — Рауль усмехнулся, как будто они вели ни к чему не обязывающий светский разговор.

— Ты чудовище. Нет, ты хуже, чем чудовище, — ты бездушный отморозок, выродок.

Рауль раскатисто захохотал. Гул прошел по пустым комнатам. Резко оборвав свой сатанинский смех, он пристально взглянул на Кейт.

— Ты изменилась. Теперь ты позволяешь себе ругаться, ты уже не та ледышка, что была раньше. Но к чему ворошить прошлое, разве ты не хочешь узнать, что уготовано тебе?

— Ты убьешь меня?..

— Нет, дорогая. Как ты только могла подумать такое! Ты все еще нужна мне. — Его тон стал почти игривым, но Кейт ждала приговора. — Я придумал кое-что получше. Это будет сюрприз.