Наваждение

Оглавление

Но, даже понимая, что это правильная последовательность действий, Лиза осталась недвижима. Да и поздно уже бежать. Поздно…

Впереди, где-то в сотне метров от ее автомобиля, совсем уж нереально и «по-киношному», из тумана медленно проступала темная мужская фигура. Будто выплывала…

Нет, выдиралась из липких молочных, мокрых щупалец. Он никогда не двигался плавно. Всегда резко, отрывисто, с надменностью, словно даже движениями презирая и превознося себя над всеми. Очевидно, не изменил этой привычке и за восемь лет срока.

Из-за тумана она не могла сейчас увидеть ничего больше, только темные очертания фигуры в расстегнутом, похоже, пальто, и тяжелые печатающие шаги, да размашистые движения руки. Одной. Вторую он, как и раньше, держал в кармане.

Странно, сердце явно стало биться чаще. Но в груди так ничего и не появилось, кроме зияющей пустоты. И трепета никакого она не испытала. Только воздуха в машине, почему-то, стало резко не хватать.

Почему он один? Пешком? Где все его люди? Где машина? И эта, как ее там? Хотя, нет, жена умыла руки и подала на развод, как только его арестовали, кажется. Ладно, а Виталий? Он где?

Неужели никто не знал, когда он выходит? Бред. Абсурд. Таких людей не выпускали просто так. Да и садили не случайно. Любое из подобных решений принималось на слишком высоком уровне.

Значит, никто не появился целенаправленно?

Чувствуя, что начинает действительно задыхаться, Лиза распахнула дверь. И зачем-то вышла из машины.

Наверное, ни одна умная женщина не вышла бы из своего автомобиля на дорогу, ведущую от колонии строгого режима, зная, что навстречу идет только что освобожденный заключенный. Ладно, ни одна умная женщина просто не оказалась бы на этой дороге. Умные женщины тоже совершают ошибки, все знать и всего избежать просто невозможно. Только вот, умные женщины никогда не совершают одну и ту же ошибку дважды.

И даже окажись здесь умная женщина, определенно насторожилась бы, опасаясь того, кто приближался. А Лизе вообще страшно не было.

Что он с ней может сделать? Ограбить? Лиза искренне сомневалась в этом. Смысл?

Изнасиловать? Ох, правда? Ха-ха, кажется, это они уже проходили.

Убить? Он такого не делал. Не своими руками. И вряд ли это поменялось.

Так что страха не было. Ничего не было у нее внутри, но судя по тому, где она сейчас находилась и что делала, Лиза не принадлежала к категории умных женщин.

Эка новость. Мать повторяла ей это последние восемь лет едва ли не ежедневно. Не помогло, видимо.

Он был уже близко. Достаточно близко для того, чтобы рассмотреть детали. Пальто действительно распахнуто. Зимнее. Все верно, его осудили зимой. Сейчас, видимо, в этом пальто жарковато. Сама она стояла в осеннем плаще.

Из-за того, что верхнюю одежду он не застегнул, прекрасно просматривался деловой костюм, пиджак которого так же не был застегнутый, и белая рубашка. Хорошо, хоть галстук не нацепил, это все и так смотрелось совершенно нереально на туманной дороге. Незнакомый человек вряд ли догадался бы, что он провел в тюрьме восемь лет. Но Лиза заметила многое, чего раньше не было.

Он похудел. И одежда это только больше подчеркивала. Казалось, будто бы он снял ее с чужого плеча. Но нет, Лиза знала – все его собственное. Раньше он действительно был плотнее.

Что ж, тюрьмы в их стране сложно было сравнить с санаторием. Даже не с пионерским лагерем. И потеря веса - не самое страшное, чем может аукнуться пребывание там.

Однако, несмотря на то, что сбросил килограмм десять, он не стал казаться меньше, слабее или отощавшим. Наоборот, показался Лизе куда опаснее, чем выглядел раньше. Резче. Тверже. Как обветрившиеся камни. Теперь нельзя было усомниться, что этот мужчина очень опасен. Это сразу бросалось в глаза.

При первой же их встрече он выглядел иначе: солидный, холеный. Сразу становилось понятно, что этот человек имеет достаток, статус и привык всеми вокруг управлять. Впрочем, при первой встрече она даже не представляла, как именно он управляет людьми. И насколько выражено его влияние и статус. Однако он не казался тогда опасным. Или она в то время просто не знала, на что надо обращать внимание.

Он почти поравнялся с ней. И заметил Лизу. Давно заметил. Это ощущалось в его фигуре, в походке, в прищуре, с которым он всматривался в нее, и как рассматривал машину. Вероятно допускал, что там его могут ждать. И не с приветственными речами. Опасный человек, который и от других ждет только угрозы и опасности.

В том, что он мог бы ее узнать, она искренне сомневалась. В чудеса Лиза разучилась верить столько же лет назад, сколько была лично знакома с этим мужчиной.

Поравнявшись с ее машиной, он остановился и посмотрел прямо на нее. Но Лиза не повернулась, чтобы следить за тем, что он делает. Так и стояла у распахнутой водительской двери, глядя на укрытую туманом дорогу.

- Сигареты не будет?

А вот от звука его голоса она почему-то вздрогнула. Не потому, что голос у него так изменился или стал каким-то ужасным. Нет. Хотя и не было слышно той самоуверенной лености и полной уверенности в своей вседозволенности. Голос звучал глухо, да, будто бы со следами проходящей простуды. Но ровно и спокойно.

А Лиза, оказывается, забыла его. Этот голос. Он прошел по ее коже, по нервам, даже по волосам, словно мелкий наждак – и царапая, и будоража.

Ничего не говоря, она опустила руку в карман плаща и достала пачку сигарет. Опустила ее на крышу своей машины и толкнула в его сторону.

Лиза не курила. Никогда.

Он был выше ее, так что без проблем поймал пачку. Новую. Какую-то секунду рассматривал. Поднял глаза на Лизу. А потом уверенно и быстро вскрыл упаковку, ловко вынул сигарету и сжал ее губами.