Приключения Филиппа в его странствованиях по свету

Оглавление

118

— Что съ тобою, моя милая?

Онъ совершенно забылъ, что намѣренъ завтра застрѣлить, ея отца.

— Какія у тебя горячія руки? прибавилъ онъ.

— Дядя, дядя! сказала она быстрымъ лихорадочнымъ шопотомъ: — я знаю, что вы пріѣхали за мной. Я слышала, какъ папа говорилъ съ вами, а мама и тётушка Эмили говорили совсѣмъ громко! Но если я и уѣду… я… я никогда не буду любить никого, кромѣ его!

— Кого, моя милая?

— Филиппа, дядюшка.

— Да, такъ и слѣдуетъ! сказалъ маіоръ.

Бѣдная дѣвушка, слышавшая съ своей постели ссору сестёръ, маіора, полковника, генерала, истерически вскрикнула и упала на руки дяди, смѣясь и рыдая въ одно и то жe время.

Это, разумѣется, вызвало мущинъ и дамъ изъ смежной комнаты.

— Это къ чему ты такъ себя дурачишь? заворчала мистриссъ Бэйнисъ.

— Ей-богу, Элиза, это уже черезчуръ! сказалъ генералъ совершенно побѣлѣвъ.

— Элиза, ты жестока! закричала мистриссъ Мэк-Гиртеръ.

— Она такова! вскрикнула мистриссъ Бёнчъ съ верхней площадки, гдѣ собрались другія жилицы, смотрѣвшія на эту семейную ссору.

Элиза Бэйнисъ догадалась, что она зашла слишкомъ далеко. Бѣдная Шарлотта была почти безъ памяти въ эту минуту и дико кричала:

— Никогда! никогда!

Вдругъ молодой человѣкъ съ бѣлокурыми волосами, съ рыжими усами, съ свирѣпыми глазами является и вскрикиваетъ:

— Что это? Я здѣсь, Шарлотта, Шарлотта!

Кто этотъ молодой человѣкъ? Мы только сейчасъ видѣли его прогуливающимся по Элисейскимъ Полямъ и спрятавшимся за дерево, когда полковникъ Бёнчъ пошолъ за своимъ секундантомъ, потомъ молодой человѣкъ видитъ, какъ фіакръ Мэк-Гиртера подъѣхалъ къ дому, потомъ онъ ждалъ и ждалъ, смотря на то верхнее окно, за которымъ, какъ вамъ извѣстно, его возлюбленная не отдыхала, потомъ, онъ видѣлъ, какъ пріѣхали Бёнчъ и дикторь Мартенъ, потомъ онъ прошолъ въ калитку сада и слышалъ, какъ ссорились мистриссъ Мэкъ и мистриссъ Бэйнисъ, потомъ изъ передней; гдѣ продолжалась баталія, раздался пронзительный, страшный смѣхъ и вопль бѣдной Шарлотты — и Филиппъ Фирминъ, влетѣлъ, какъ бомба, въ семейный кругъ сражавшихся и кричавшихъ.

— Это что такое? Шарлотта, я здѣсь! закричалъ Филиппъ своимъ громкимъ голосомъ.

Услышавъ его. Шарлотта вскрикнула еще пронзительнѣе и упала въ обморокъ — на этотъ разъ на плечо Филиппа.

— Какъ вы смѣете? сказала мистриссъ Бэйнисъ, бросая гнѣвные взгляды на молодого человѣка.

— Это все ты надѣлала, Элиза, сказала тётушка Эмили.

— Она, она! закричала полковница Бёнчъ съ верхней площадки.

Чарльзъ Бэйнисъ почувствовалъ, что онъ поступилъ какъ измѣнникъ и повѣсилъ голову. Онъ позволилъ дочери отдать своё сердце и она послушалась его. Увидѣвъ Филиппа, онъ, кажется, обрадовался, также какъ и маіоръ, хотя Филиппъ довольно грубо придвинулъ его къ стѣнѣ.

— Не-уже-ли этотъ пошлый скандалъ долженъ происходить въ передней передъ цѣлымъ домомъ? проговорила, задыхаясь, мистриссъ Бэйнисъ.

— Бёнчъ привёлъ меня прописать лекарство для этой молодой дѣвицы, сказалъ маленькій докторъ Мартенъ очень вѣжливо. — Сударыня, не угодно ли вамъ взять нюхательнаго спирта изъ аптеки и окружить её спокойствіемъ!

— Ступайте, мосьё Филиппъ. Довольно! вскричала баронесса, удерживая улыбку. — Ступайте въ вашу комнату, милочка!

— Баронесса! вскричала мистриссъ Бэйнисъ: — une mère…

Баронесса пожала плечами.

— Une mère, une belle mère, ma foi! сказала она.

Маіори Мэк-Гиртеръ совсѣмъ забылъ о дуэли, когда бѣдная Шарлотта поцаловала его, и вовсе не разсердился, увидѣвъ что дѣвушка ухватилась за руку Филиппа. Онъ смягчился при видѣ этого горя и этой невинности, но мистриссъ Бэйнисъ все продолжала изливать своё бѣшенство и говорила:

— Если генералъ не хочетъ защитить меня отъ оскорбленія, то мнѣ лучше уйти.

— Право это будетъ лучше! воскликнулъ Мак-Гиртеръ на это замѣчаніе.

Глаза доктора и полковника Бёнча сверкнули одобрительно.

— Allons, мосьё Филиппъ. Довольно — дайте мнѣ уложить её въ постель, продолжала баронесса. — Пойдёмте, милая миссъ!

Какая жалость, что спальная была такъ близко отъ того мѣста, гдѣ они стояли! Филиппъ чувствовалъ въ себѣ довольно силъ, чтобы отнести свою маленькую Шарлотту въ Тюильри. Раненое сердечко, прижавшееся къ его сердцу, разлучается съ нимъ съ живительнымъ біеніемъ. Баронесса и мать уводятъ Шарлотту; дверь сосѣдней комнаты запирается за нею. Грустное видѣніе исчезаетъ. Люди, ссорившіеся въ передней, стоятъ молча.

— Я услышалъ ея голосъ, сказалъ Филиппъ (отъ любви, гора, волненія, голова его шла кругомъ) и никакъ не могъ удержаться, чтобы не войти сюда.

— Конечно, конечно, молодой человѣкъ! сказалъ маіоръ Мэк-Гиртеръ, крѣпко пожимая руку Филиппа.

— Тише! тише! шепчетъ докторъ: — ей необходимо совершенное спокойствіе. Она довольно уже волновалась сегодня. Болѣе не надо сценъ, молодой человѣкъ.

Филиппъ говорилъ, что когда, среди его безпокойства, горя и сомнѣнія, онъ увидѣлъ руку, протянутую ему, онъ растрогался до такой степени, что принуждёнъ былъ бѣжать отъ стариковъ въ тёмную ночь, по проливному дождю.

Между тѣмъ, какъ Филиппъ, внѣ предѣловъ баронессы читалъ молитвы, проливалъ слёзы, произносилъ страшные обѣты, воины собрались въ столовой и удивиленный Огюстъ долженъ былъ принести грогъ въ третій раза, для чётырехъ джентльмэновъ собравшихся на конгрессъ, полковникъ, докторъ, маіоръ усѣлись по одну сторону стола, защищаться линіей стакановъ и бутылкой съ водкой. За этими фортификаціями ветераны ожидали своего врага, который, походивъ по комнатѣ взадъ и вперёдъ, наконецъ занялъ позицію передъ ними и приготовился къ атакѣ. Генералъ садится на своего cheval de bataille, но не могъ заставить его нападать такъ свирѣпо, какъ прежде. Бѣлый призракъ Шарлотты явился между воинами. Напрасно Бэйнисъ старался поднять шумъ и придумать ругательства. Слабый, смирный, но кровожадный старый генералъ увидалъ противъ себя и своего стараго товарища Бёнча, своего свояка Мэк-Гиртера и доктора. Каждый заимствовался мужествомъ отъ своего сосѣда и каждый цѣлился въ Бэйниса. Для самолюбія ветерана не было оскорбительно уступить трёмъ противникамъ и онъ могъ рѣшиться сказать доктору: