|
Оценить:
|
От ней все качества
2
Акулина. Из мастеровых будешь?
Прохожий. Я-то? Машинистом был.
Акулина. Что ж, много получал?
Прохожий. И пятьдесят и семьдесят получал.
Акулина. Легкое ли дело. Так как же так сбился?
Прохожий. Сбился? Не я один. Сбился, потому что времена нынче такие, что честному человеку прожить нельзя.
Марфа (вносит самовар). О господи. Все нет. Не миновать – пьяный приедет. Чует мое сердце.
Акулина. И впрямь не закутил ли?
Марфа. То-то и оно-то. Одна бьешься, бьешься, и меси, и пеки, и вари, и пряди, и тки, и скотина, все на мне.
В люльке кричит.
Парашка, качай малого-то. Ох, житье наше бабье. А напьется, все нехорошо. Скажи не по нем слово...
Акулина (заваривает чай). И чай последний. Наказывала привезти?
Марфа. Как же. Хотел привезть. Привезет он? Разве станет об доме думать? (Ставит на стол самовар.)
Прохожий отходит от стола.
Акулина. А ты что ж от стола ушел? Чай пить будем.
Прохожий. Приношу благодарность за гостеприимное радушие. (Бросает цигарку и подходит к столу.)
Марфа. Сам-то из каких будешь, из крестьян али еще из каких?
Прохожий. Я, мать, ни из крестьян, ни из дворян. Обоюдоострого сословия.
Марфа. Это к чему же? (Подает ему чашку.)
Прохожий. Мерси. А к тому, что мне отцом польский граф был, а кроме его, еще многие были, и матерей тоже две было. Вообще биография моя затруднительная.
Марфа. Пейте еще. Что ж, в ученье был?
Прохожий. Ученье мое тоже необстоятельное было. В кузню отдала меня не мать, а восприемница. Кузнец, значит, первым моим пердагогом был. И пердагогия его в том заключалась, что бил меня этот самый кузнец так, что не столько по наковальне бил, сколько по несчастной голове моей. Однако, сколько ни бил, не мог лишить меня талантов. Попал потом к слесарю. И тут оценен я был и дошел до дела, первым мастером стал. Знакомства с образованными людьми имел, во фракции находился. Умственную словесность мог усвоить. И жизнь могла быть возвышенная, так как владел талантами аграмадными.
Акулина. Известное дело.
Прохожий. А тут завируха вышла, деспотический гнет народной жизни, и в тюрьму попал, в заключение свободы, значит.
Марфа. За что же?
Прохожий. За права.
Марфа. За какие же это права?
Прохожий. За какие права? А такие права, чтоб буржуй не мог вечно [В подлиннике: верно] праздновать, а трудящийся пролетарий мог получать вознаграждение труда.
Акулина. И насчет земли, значит?
Прохожий. А то как же. Тоже и в аграмарном вопросе.
Акулина. Дал бы господь, царица небесная. Уж больно теснота одолела. Ну, а как же теперь?
Прохожий. Теперь как? теперь я до Москвы. Приду к эксплотатору. Что ж делать, покорюсь, скажу: в какую хошь работу, только возьми.
Акулина. Что ж, пейте еще.
Прохожий. Благодарю – мерси, значит.
Слышен в сенях шум и говор.
Акулина. Вот и Михайла, как раз к чаю.
Марфа (встает). Ох, горе мое. С Игнатом. Пьян, значит.
Вваливаются Михайла и Игнат, оба пьяные.
Игнат. Здорово живете? (Молится на образ.) А вот мы, едрена палка, как раз к самовару поспели. Мы к обедни, ан отпели, мы к обеду, ан отъели, мы в кабак, ан только так. Ха, ха, ха. Вы нам чайку, а мы вам винца. Так, что ль? (Хохочет.)
Михайла. Этот щеголь-то отколе? (Вынимает из-за пазухи бутылку, ставит на стол.) Давай чашки.
Акулина. Что ж, хорошо съездил?
Игнат. Уж чего, едрена палка, лучше, и попили, и погуляли, и домой привезли.
Михайла (наливает чашки и подвигает матери, а потом и прохожему). Пей и ты.
Прохожий (берет чашку). Приношу чувствительную благодарность. Будьте здоровы. (Выпивает.)
Игнат. Молодчина, как хлобыснул, должно ученый, едрена палка. С голодухи-то, я чай, по жилкам пошла. (Наливает еще.)
Прохожий (пьет, к Михайле и Игнату). Желаю успеха во всех предприятиях.
Акулина (Михайле). Что ж, за дорого продал?
Игнат. Дорого ли не дорого. Все пропили, едрена палка. Правда, Михайла?
Михайла. А то как же. Что ж на них смотреть. В кои-то веки и погулять можно.
Марфа. Что куражишься-то. Хорошего мало. Дома есть нечего, а ты вон что...
Михайла. Марфа! (Угрожающе.)
Марфа. Что Марфа? Знаю, что Марфа. Ах, не смотрели бы мои глаза, бессовестный.
Михайла. Марфа, смотри!
Марфа. Нечего смотреть, и смотреть не хочу.
Михайла. Разливай вино, подноси гостям.
Марфа. Тьфу, пес лупоглазый, и говорить с тобой не хочу.
Михайла. Не хочешь? Ах ты, шкура собачья. Ты что сказала?
Марфа (качает люльку. Дети испуганные подходят к ней). Что сказала? Сказала, не хочу и говорить с тобой, вот и все.
Михайла. Аль забыла? (Вскакивает из-за стола и бьет ее по голове, сбивает платок.) Раз.
Марфа. O-о-o-o! (Бежит в слезах к двери.)
Михайла. Не уйдешь, стерва ты этакая... (Бросается к ней.)
Прохожий (вскакивает от стола и хватает Михаилу за руку). Не имеешь никакого полного права.
Mихайла (останавливается, с удивлением смотрит на прохожего). Али давно не бит?
Прохожий. Не имеешь полного права женский пол подвергать оскорблениям.
Михайла. Ах ты, сукин сын. А это видал? (Показывает кулак.)
Прохожий. Не дозволю над женским полом эксплытацию производить.
Михайла. Я тебе такую остолбацию задам, что кверху тормашками...
Прохожий. На, бей. Что ж не бьешь? Бей. (Выставляет лицо.)
Михайла (пожимает плечами и разводит руками). Ну, а как я двину?
