Возвращение Борна

Оглавление

182

* * *

Джеми Халл и Файл аль-Сауд прибыли на место практически одновременно, и, оглядевшись, Халл немедленно связался по рации со своим заместителем.

— Объявляю красный уровень опасности, — сказал он. — Произошла попытка несанкционированного проникновения, трое террористов уничтожены. Повторяю: трое террористов уничтожены. Приказываю перекрыть все входы и выходы в отеле. Никого не впускать и не выпускать до особого распоряжения.

Халл продолжал давать отрывистые команды, расставляя своих людей на позиции, заранее предусмотренные на случай объявления красного уровня опасности. Затем он связался с агентами секретной службы, находившимися с президентом в крыле отеля, отведенном для высокопоставленных сановников.

Фаид аль-Сауд присел на корточки и рассматривал тела убитых. В каждом из них сидело, наверное, по три десятка пуль, но лица, хоть и были вымазаны кровью, остались нетронутыми. Араб вынул из кармана напоминающий ручку фонарик и посветил на лицо одного из убитых, а затем протянул руку и прикоснулся к его глазному яблоку. Кончик пальца аль-Сауда стал синим, а глаз покойника — темно-коричневым.

Должно быть, кто-то из сотрудников ФСБ сообщил о произошедшем Карпову, поскольку, неуклюже ступая, тот вдруг появился в помещении. От спешки он задыхался, поэтому Фаид аль-Сауд предположил, что русский сюда бежал.

Они с Халлом вкратце рассказали ему о том, что здесь произошло. Араб показал ему кончик своего указательного пальца и объяснил:

— У них — контактные линзы, и, взгляните, они перекрасили волосы, чтобы походить на исландцев.

Лицо Карпова помрачнело.

— Вот этого я знаю, — сказал он, толкнув носком ботинка труп мужчины. — Его имя Ахмед, и он — один из ближайших помощников Хасана Арсенова.

— Лидера чеченских террористов? — уточнил Халл. — Пожалуй, вам стоит сообщить о случившемся вашему президенту, Борис.

Карпов упер кулаки в бока.

— Что мне больше всего хотелось бы сейчас знать, так это — где находится сам Арсенов.

* * *

— Боюсь, мы немного опоздали, — сказал Хан, выглянув из-за металлической колонны и увидев прибывших на место двух руководителей служб безопасности. — Вот только Спалко что-то не видно.

— Возможно, он решил не подвергать себя риску, появляясь в отеле, — предположил Борн.

Хан покачал головой:

— Я хорошо его знаю, он одновременно и эгоист, и человек, стремящийся добиваться совершенства во всем. Нет, он должен быть где-то неподалеку.

— Возможно, но по крайней мере здесь его нет, — рассудительно проговорил Борн. Он наблюдал затем, как к начальнику арабской службы безопасности и Джеми Халлу рысью бежит русский. Его плоское, жестокое лицо с мохнатыми бровями показалось Борну знакомым. Когда же тот заговорил, Борн сказал своему спутнику:

— Я его знаю, этого русского.

— Ничего удивительного. Я тоже его узнал, — откликнулся Хан. — Это Борис Ильич Карпов, начальник элитного спецподразделения ФСБ «Альфа».

— Я хотел сказать, что не просто знаю, кто этот человек, а знаком с ним.

— Как? Откуда?

— Вот этого я не знаю, — признался Борн. — Враг он или друг? — Он стукнул себя кулаком по лбу. — Черт, если бы я только мог вспомнить!

Хан повернулся к нему, увидел подлинную муку, исказившую лицо Борна, и испытал жгучее желание потрепать его по плечу, успокоить. Однако он не знал, какими последствиями может обернуться подобный жест. Он снова ощутил некое раздвоение и себя самого, и всей своей жизни, которое началось в тот момент, когда Борн сел рядом на лавку в парке и заговорил с ним. «Кто вы?» — спросил он его тогда. В тот момент Хан знал ответ на этот вопрос. Так неужели все, во что он верил до той поры или думал, что верит, — неужели все это оказалось ложью?

Чтобы отгородиться от этих невеселых мыслей, он вернулся к тому, что они с Борном умели лучше всего.

— Меня беспокоит вон тот предмет, — сказал он. — Это бомба с часовым механизмом, а ведь ты говорил, что Спалко собирается использовать распылитель доктора Шиффера.

Борн кивнул:

— Я бы сказал, что это была попытка совершить классическую диверсию, однако сейчас только что миновала полночь, и саммит начнется лишь через восемь часов!

— Поэтому они и решили использовать часовой механизм, — предположил Хан.

— Да, но зачем устанавливать ее за столько времени до начала саммита?

— Ночью такие вещи проделывать легче.

— Верно, но вместе с тем увеличивается риск того, что бомбу обнаружат охранники в ходе очередной проверки. — Борн мотнул головой. — Нет, не сходятся концы с концами, у Спалко на уме что-то другое. Но что?

* * *

Спалко, Зина и оставшиеся члены группы добрались наконец до своей цели. Здесь, вдалеке от того гостиничного крыла, где должна была состояться встреча на высшем уровне, в сети системы охраны имелись бреши, и Спалко намеревался их использовать. Хотя телохранителей и здесь хватало, они не могли находиться везде одновременно, поэтому, «сняв» двоих из них, Спалко и его спутники вскоре добрались до нужного места.

Теперь они находились на третьем подземном этаже, в огромном бетонном помещении без окон и с единственной дверью. По дальней стене ползли огромные черные трубы, на каждой из которых был указан номер того или иного гостиничного сектора.

Все члены группы надели костюмы химической защиты и тщательно проверили их на предмет герметичности. Две чеченки вышли в коридор и заняли пост у двери на тот случай, если кому-то из охранников придет в голову заглянуть сюда, а внутри возле двери встал один из мужчин.

Спалко открыл большой металлический ящик, который они принесли с собой. Внутри находился NX-20. Он аккуратно соединил две части прибора и проверил соединения. Затем он передал прибор Зине и открыл холодильную камеру, полученную от Петера Сидо. В ней хранился маленький сосуд с жидкостью. Даже после того, что они видели в Найроби, им было сложно поверить в то, что такое крохотное количество вируса может стать причиной гибели огромного количества людей.