Достойный любви

Оглавление

— А ты бы пошла ради него на такое?

— Ради Дэнни я бросила работу.

Она механически достала из кармана ключи от дома Ната и стала вертеть на пальце.

— Это совсем не то. Могла бы ты насовсем отказаться от любимой работы, от своего призвания? — Памела сделала ударение на последних словах.

— Это несравнимые вещи!

С какой стати она должна защищаться! Она сейчас нуждается в материнском одобрении и поддержке! Однако Памела продолжала невозмутимо гнуть свою линию:

— Не увиливай, Сара. Смогла бы ты оставить такую работу, заменив ее серым будничным прозябанием? Сделать свою жизнь бессмысленной?

Сара до хруста в пальцах сжала ключи в кулаке.

— Ты тоже на его стороне! А я-то думала, ты хочешь помочь мне…

— Поверь, родная моя, помогать близкому человеку — вовсе не значит во всем потакать ему. Я дошла до этого не сразу, и было это нелегко. Знаешь, я ведь пытаюсь спасти тебя от того, от чего сама не сумела уберечься. От слепоты. Хочу, чтобы ты посмотрела правде в лицо. Как ты думаешь, за что ты выбрала Ната?

Сара нервно сунула ключи в карман.

— Ну, за то, что он сильный, честный, за то, что он…

— …Любит жизнь, так? — подсказала Памела.

Да, Нат обожает жизнь во всех ее проявлениях. Он ни в чем не знает удержу — ни в развлечениях, ни в работе, ни в любви.

— Думаю, да…

— А Джим тоже был таким? — спросила Памела.

Сара изумленно вскинула голову. Она и сама много раз невольно сравнивала Ната с Джимом и давно пришла к выводу, что они совершенно разные люди.

— Нат еще и верный человек. Он не убегает от ответственности за свои поступки. Я доверяла ему Дэнни без малейших колебаний. А вот Джима оставить с ребенком я бы в жизни не решилась.

Памела легко усмехнулась.

— Сдается мне, детка, ты хочешь отнять у Ната то, за что его любишь. Родная моя, ведь именно от этого светятся его глаза! Отбери у него любимое дело, и он погаснет, станет совсем другим…

— Чушь собачья!

Памелу ничуть не смутил резкий тон дочери.

— Отнюдь не чушь. Подумай хорошенько. Ты требуешь, чтобы он отрекся от своей мечты. Хочешь переделать человека, которого полюбила таким, каков он есть.

И Саре ничего не оставалось, как опять приняться за свое.

— Если бы он по-настоящему любил меня, то сам захотел бы остаться со мною и с малышом…

Но Памела жестом прервала ее излияния.

— Сара, куда лучше наслаждаться его заботой, любовью и преданностью, когда он бывает дома, чем остаться ни с чем! Вот Чет не охотник до перемены мест. Если он и едет куда-то, я всегда сопровождаю его. Но я знаю твердо: я для него — пустое место. Или, что вернее, — вещь. Если ты верно описала мне Ната, то ты счастливая женщина, а он мужчина, достойный любви.

Сара чувствовала себя выжатой, словно губка. Такого поворота дел она не ждала. А если на секунду допустить, что мать права?

И тут Памела снова огорошила дочь.

— Сдается мне, ты боишься, что не выдержишь соперничества с работой Ната, как это уже случилось с Джимом?

Неужели ее мать ясновидящая? Господи, ведь она навещала их с Джимом не больше пяти или шести раз за все время их совместной жизни.

— Я и представить себе не могла, что ты все понимаешь…

— Спору нет, я не лучшим образом прожила свою жизнь, но это не мешает мне видеть, что творится с твоей!

Сара опустила глаза, но не сдалась.

— Мама, я-то не хочу быть вещью, обычным предметом меблировки — пусть даже дорогим и любимым! Я хочу стать частью его жизни!

— Подумай о нем. Вспомни все, что вас связывало. Он уважает тебя? Считается с твоим мнением? Подвел он тебя хоть раз?

И Сара добросовестно стала вспоминать. Вывод напрашивался сам собой. Да, он уважает ее. С ним она ощущает себя женственной, желанной… Сара внимательно посмотрела на мать.

— Я очень боюсь, что его работа разлучит меня с ним.

— Этого не произойдет, если вы будете во всем доверять друг другу. У меня в жизни никогда не было ничего подобного, Сара. А вот у тебя…

Барометр падал стремительно. Нат расхаживал по берегу моря. Восходящее солнце было красным словно кровь. Телевизионщики поджидали его неподалеку. Вскоре всем предстояло эвакуироваться. Убежища, способные устоять под натиском стихии, — церковь, кафе, пожарные станции, — были милях в пятидесяти от берега.

Уровень воды быстро поднимался. На берег набегали медленные волны, совершенно не похожие на обычный прибой. Через несколько часов пучина разверзнется, и тогда… По небу в сторону морского горизонта бежали низкие черные тучи.

Нат снимал кадр за кадром, жалея, что нет рядом Сары и она не может насладиться этой жуткой красотой. Когда связь была восстановлена, он уже почти решился позвонить ей, но передумал. Да она, верно, и не захочет с ним говорить… Ругнувшись сквозь зубы, он снова нажал на спуск фотоаппарата.

Раздался пронзительный свист. Нат вздрогнул и обернулся — руководитель съемочной группы отчаянно размахивал руками. Нат поспешил к вертолету, переходя с шага на бег…

В воскресенье утром Сара смотрела выпуск новостей. Синоптики утверждали, что ураган обрушится на побережье Южной Каролины не позже, чем через четыре — шесть часов. Она гадала, укрылся ли Нат в убежище или же носится по берегу, поджидая чудовище. Сара до крови закусила губу. Как хотелось ей быть рядом с ним! Ну, хоть как-нибудь с ним связаться! И вдруг она поняла — это возможно. Она пойдет сейчас к нему домой. Именно там, как нигде больше, она ощутит его близость.

Она подхватила Дэнни на руки.

— Пошли, бутуз! Сходим в гости к Нату.