История первой любви

Оглавление

— Входи же, — приветливо пригласил Билл, распахивая и придерживая рукой дверь.

Стеф поняла, что ей не удастся пройти, не задев Билла, наполовину загородившего собой проход. Одна только мысль о физическом контакте заставила ее сердце биться так, словно она пробежала дистанцию в три мили. Господи, почему же я так глупо себя веду, подумала Стеф. Билл всего лишь придерживает дверь, чего же бояться?! И, тем не менее, она не могла сделать ни шагу.

— Испугалась? — Билл наклонил голову, приглашая ее в дом. В его глазах плясали веселые чертики, будто он наперед знал все ее мысли и потешался про себя над ее душевными колебаниями. — Ты войдешь сразу или я могу просмотреть пару фильмов по телеку, прежде чем ты решишься?

Он явно веселился от всей души, и Стеф прикусила губу, чтобы тоже не расхохотаться. Да, преувеличенные ожидания — одно из ее слабых мест. Она привыкла относиться к себе и к жизни слишком серьезно и время от времени нуждалась в ком-то, кто мог бы ее, как говорила Вики, «заземлить».

Стеф хорошо знала, что в глубине души она — пессимистка. Ну а после развода у нее и вовсе вошло в привычку готовиться в любой ситуации к худшему. Вот почему, если плохое все же случалось, это для нее не оказывалось неожиданностью, если нет, то это становилось приятным сюрпризом.

На сей раз Стеф была приятно удивлена. Билл, похоже, не имел намерений коварного искусителя, желающего заманить доверчивую девочку в свое логово. Сердце стало биться спокойнее. Она даже смогла улыбнуться.

— Ну, я, пожалуй, войду, если ты не против…

Стеф прошла в дом мимо сияющего Билла, которого все-таки не смогла не задеть плечом. И что? Искры от этого не посыпались, и током ее не ударило. Она вздохнула с облегчением, которое, однако, больше напоминало разочарование. Из-за чего, спрашивается, нужно было почти полчаса топтаться у дверей, не решаясь перешагнуть через порог? Господи, как глупо!..

— Не хочешь выпить чего-нибудь холодненького? — прервал Билл ее размышления.

— Да, пожалуйста, — с готовностью отозвалась она. — Сделай милость.

— Что ты предпочитаешь? Пепси? Чай со льдом? Пиво? — перечислял он по пути на кухню.

— Пепси было бы просто здорово. В холодильнике у Айрин оно подолгу не задерживается, — пояснила Стеф, шедшая за ним следом. — Детки, с которыми она сидит, выпивают все уже к обеду. Остается один лишь апельсиновый сок.

Билл засмеялся.

— Плохо разве?

Подойдя к холодильнику, он извлек оттуда ледяную банку пепси-колы для Стеф и бутылку пива для себя.

— Да нет, не плохо, но слишком часто. Я его напилась уже, наверное, на всю оставшуюся жизнь, — призналась Стеф, наблюдая, как Билл наливает пепси-колу в стакан со льдом. — Зачем такие хлопоты? Мог бы дать и просто банку.

Он протянул ей стакан, потом откупорил свое пиво и сделал большой глоток.

— В начале обслуживаем всегда по первому классу, — сказал он, усмехаясь. — В следующий раз получишь банку и будешь открывать сама.

Стеф расхохоталась и припала к холодной пепси-коле. Удивительно, как напиток ее бодрит и проясняет мысли! Впрочем, быть может, ее так возбуждает присутствие этого человека? От неожиданной мысли руки Стеф задрожали, и она, чтобы не выдать волнения, поспешила уткнуться в стакан. С наслаждением отпив большой глоток, Стеф опустилась на скамейку и огляделась по сторонам.

— О, у тебя классный дом, — заметила она, переводя разговор на нейтральную тему, впрочем, ничуть не покривив душой: дом был действительно замечательный — большой, одноэтажный, тщательно отделанный деревом, он замечательно смотрелся снаружи и был очень уютен внутри. — Ты сам его строил?

Билл отпил еще пива и пояснил:

— Нет. Честно говоря, я его сюда привез.

Он еще раз отпил и вытер губы. Бутылка просто тонула в его большой ладони. Все его ухватки, подумала Стеф, были типично мужскими. Не это ли почти гипнотически неизменно влекло ее к нему? Билл до мозга костей был мужчиной, самцом.

— Южнее Хэмпстеда строили новое скоростное шоссе, и дома, оказавшиеся в полосе дороги, подлежали сносу, — продолжал Билл, оторвав Стеф от ее мыслей. — Я присмотрел среди них вот этот, купил за гроши, потом заплатил кучу денег за перевозку и, наконец, угрохал на перестройку по своему вкусу столько времени и средств, сколько не пришло бы в голову ни одному здравомыслящему человеку.

— Да ну? — Стеф удивленно подняла брови. — Ты хочешь сказать, что когда делал это, то был не в своем уме?

Билл не поддержал шутки. Его глаза вдруг стали серьезными. Где-то в глубине их загорались и гасли синие огоньки, похожие на сполохи далекой грозы летней ночью.

— Почему только тогда? — пробормотал он. — Если бы ты знала, какая мысль мне пришла в голову сейчас, ты бы точно решила, что я потерял голову. — И Билл медленно перевел взгляд на ее губы.

Стеф почувствовала, как кровь жарко застучала у нее в висках. Во рту пересохло, щеки запылали огнем.

— Ну… в общем… п-получилось у тебя с переносом дома совсем неплохо, — промямлила она и так жадно припала к пепси-коле, будто умирала от жажды.

Билл не мог не рассмеяться, слыша, как от дрожи в руках звенят льдинки в стакане Стеф. Господи, да он напугал ее! Билл не собирался этого делать, но теперь был даже доволен. Несмотря на их уговор забыть о прошлом, ему хотелось произвести на нее впечатление. Быть может, потому, что сам он постоянно находился под впечатлением, производимым ею.

Как ей это удалось? — спрашивал Билл себя. Как женщина, прошедшая и через брак, и через развод, сумела сохранить удивительное очарование невинности? И при этом вполне оставаться женщиной… Да еще какой!