Вояж с морским дьяволом

Оглавление

Таня, пока добралась до аэропорта, вся извелась. Как ни сдерживалась, а губы искусала. Да и лицо – смотреть противно – бледное, под глазами тени. Любой мало-мальски опытный контролер просечет: со стюардессой Садовниковой сегодня явно что-то не так. И на всякий пожарный подозрительную девицу проверит.

Таня вышла из «пежика». Заперла машину. Ласково погладила шильдик. «Пежик», милый «пежинька», а не в последний ли раз мы с тобой видимся?..

Как на заклание, двинулась к служебному входу. И, о ужас: на контроле оказалась тетя Вера. Та еще личность, известная на весь аэропорт тем, что не стеснялась выносить сор из избы. И недавно сдала службе внутренней безопасности молоденького бортмеханика. Лишь за то, что юноша прихватил с собой в полет газовый пистолет – ясное дело, и не думая ни о каких захватах. Хотел просто перед стюардессами пофорсить. А тетя Вера его по всей строгости закона… Посадить, конечно, не посадили, но из авиации с волчьим билетом поперли.

«Сейчас она точно почувствует, что со мной что-то не так, – запаниковала Татьяна. – И обшарит по полной программе…»

Она даже замедлила шаг, лихорадочно соображая: может, заглянуть в туалет? И переложить опасный груз из внутренних карманов в сумку – а то ведь как ни старалась утрамбовать, а карманы все равно оттопыриваются… Или – попробовать через вход для пассажиров? Там ворчат, конечно, что по инструкции не положено, но экипажи всегда пропускают… А если на том контроле окажется еще худший злыдень?..

Нет, как решила, пусть все так и будет. Тем более теть-Вера уже острым глазом заметила, что Садовникова замедляет шаг. Впилась в нее подозрительным взглядом. И демонстративно захлопнула металлические воротца. Оставила для прохода лишь одну рамку – металлоискатель.

«Поймают – и пусть, – малодушно подумала Таня. – Пусть все лучше закончится здесь, на контроле. Здесь хотя бы земля. И пассажиров нет…»

Как Чехов ни распинался, что все будет под контролем, но выучка школы стюардесс давала о себе знать. А там – первейшее из правил: все проблемы решать собственными силами. И пассажиров не впутывать ни в коем случае. Оружие, штурм, возможная перестрелка… А если на борту сердечники окажутся? И дети?..

А Вера уже ждет, оскалила нездоровые зубы в хищной улыбке:

– Ты что это, милая, еле плетешься? Небось загуляла вчера? Перебрала? Ножки заплетаются?..

– Ой, теть-Вер, вы как скажете!.. – забормотала Татьяна. – Не загуляла, а умоталась. Мы вчера сели в двадцать три тридцать…

– И всю ночь успешный полет отмечали… – не сдавалась контролерша. Демонстративно водила носом, пытаясь уловить запах. И приговаривала: – Чувствую я: предполетный медосмотр не пройдешь. Давление, пульс, зрачки – все ни к черту.

– А не пройду – и слава богу, – вырвалась у Садовниковой.

– Это почему? – еще больше насторожилась тетя Вера.

– А потому, что ребеночек у меня будет, – пожала плечами Татьяна. И шепнула: – Только что узнала. Прямо вчера, как домой дотащилась, тест сделала. Две полоски. Ярчайшие. Так что сентябрь долетаю – и гуд бай!

Цепкий теть-Верин взгляд скользнул по ее фигуре, еще раз прошелся по лицу, задержался на животе – хотя что там можно увидеть на таком сроке? И злая тетка вдруг расплылась в улыбке:

– Ах ты, милая! Вот оно, значит, что!.. А я и гляжу: бледненькая, глазки красные… Тебя тошнит, наверное, бедняжка?..

– Да просто наизнанку выворачивает, – согласилась Таня.

И, что самое интересное, не наврала. Ее и правда ощутимо мутило.

– А ребеночек? Оставишь? – продолжала пытать контролерша.

– Ясное дело! Говорю же: прямо сейчас бы ушла, только кто отпустит, пока сезон отпусков не закончится?

– Да, – закивала контролерша. – Дети детьми, а летать некому. Но ты себя все равно береги, слышишь? Питайся правильно! Соки пей. Тяжелое не таскай.

– Стараюсь, – вздохнула Таня. – Но сами ж понимаете – не всегда получается.

– Ну, иди, иди, милая, – заторопила контролерша. – Может, успеешь перед полетом прилечь хотя бы на полчасика.

Татьяна лишь усмехнулась. И обреченно двинулась к рамке-металлоискателю.

– Куда? Куда?! – замахала на нее руками контролерша. – Совсем обалдела?! Ребеночка облучать?!! Тут, тут иди.

И она распахнула запертые воротца.

– Как скажете, теть-Вера… – покорно кивнула Таня.

И вошла на территорию аэропорта.

Первую часть задания она выполнила. Опасная игра началась.

День Х. 16 часов 05 минут. За 25 минут до взлета

Борт будет полупустым. Это Таня определила наметанным глазом еще с верхней ступеньки трап, едва автобус подвез пассажиров и они полукругом рассредоточились вокруг лестницы.

А с чего ему быть полным, подумалось Татьяне. Курорты на юге стремительно пустеют. Сколько ни говорили о прелестях бархатного сезона в здравницах Кавказа, москвичи, проводившие отпуск в сентябре – то есть отдыхавшие для себя, а не ради детей, – выбирали Турцию, Кипр и Испанию. Ненамного дороже, чем на Черноморском побережье, а сервис, питание и развлечения не сравнить.

Вот и сегодня – им даже «сто пятьдесят четвертую» «тушку» на меньший «Ту-134» заменили. И все равно – свободные места останутся.

Бортпроводница Садовникова спустилась на пять ступенек.

– Пожалуйста, пропускаем пассажиров с детьми, – скомандовала она.

Толпа у трапа неохотно подалась и перегруппировалась. Вперед протиснулись мамаши с отпрысками. Детей (а пуще их мамочек) Таня – как стюардесса – не любила больше других. То место им неудобное, то дует, то принеси воды. То их тошнит, то орут на весь салон… Однако первой сегодняшней пассажирке Садовникова даже слегка позавидовала. Идет – молодая, хорошо одетая, уверенная в себе. Но при этом – в «кенгурушке» на животе у нее младенец. Спит – как умеют спать только дети – беззаветно. Не замечая ничего вокруг себя. Ни толпы, ни гула аэропорта, ни рычанья турбин на холостом ходу. Ручки-ножки безвольно свесил. Головенка – набок… А молодая мамочка (кстати, со свежим маникюром) деловито тащит дорожную сумку с детскими причиндалами, а посадочный талон, по американской традиции, сжимает во рту.