|
Оценить:
|
Убийство. Кто убил Нанну Бирк-Ларсен?
- Предыдущая
- 167/248
- Следующая
167
— Информацию, полученную нами в процессе расследования, мы раскрываем только в случае, если дело передается в суд, — изрек он. — Коль скоро ваше дело до суда не дошло…
— Спасибо.
— Не меня вам надо благодарить.
Хартманн смотрел на свои часы. Время.
И снова ей в глаза светил луч. На этот раз — из фонарика полицейского врача.
— У вас легкое сотрясение мозга. Отправляйтесь домой и полежите.
— Я в порядке, — сказала Лунд, с осторожностью натягивая через голову черно-белый свитер.
На глаза ей попалось несколько прорех, которые уже не заштопать, то есть придется покупать еще один.
Открылась дверь, и вошел Бенгт. Рука на перевязи, в глазах — шок куда больший, чем после его аварии на мосту.
— Я еще не закончил, — сказал врач.
Бенгт не видел и не слышал его.
— Если швы разойдутся, нужно будет накладывать заново.
Он шагнул к ней и обнял.
И все же Лунд успела кинуть быстрый взгляд через коридор и увидеть, как Хартманн, натягивая на ходу серое пальто, быстро идет к выходу.
Доктор кашлянул:
— Я же сказал, что еще не закончил.
Лунд мягко высвободилась из рук Бенгта. Не удержалась, снова посмотрела через окно в коридор.
— Я же сказала, что в порядке.
Но Хартманн уже исчез.
От управления Хартманна забрал Мортен Вебер, подъехавший туда на служебной машине.
— Это был Хольк. Он захватил Сару Лунд в заложники. Она чудом выжила.
Хартманн задумчиво смотрел на городские огни.
— Откуда ты знаешь?
— От твоего адвоката. Все обвинения с тебя сняты. Она считает, что ты можешь засудить их по полной программе.
— Я не буду ни с кем судиться. Где Риэ?
Пауза.
— Ничего нельзя было сделать, Троэльс. Слишком поздно. Голосование состоялось. Тебя сняли с выборов.
— Это мы еще посмотрим. Так где она?
— Бремер созвал пресс-конференцию.
Хартманн отвернулся к окну. Зимняя ночь. Человек, которого он знал, хоть и никогда не любил, был мертв. Вот и еще один обитатель ратуши преждевременно лишился жизни.
Неожиданно Троэльс Хартманн понял, что страх, терзавший его так долго, исчез. Он больше не чувствовал себя одиноким.
— О коттедже никто не узнает, — сказал он.
— Ты же признался полиции!
— Никто об этом не узнает. Мы снова в игре, Мортен.
— Троэльс?!
— Теперь я невинно пострадавший, — отчеканил Хартманн. — Разве ты не понимаешь?
Вебер молчал.
— Я тоже жертва. Как та убитая девушка…
— Не совсем, — возразил Вебер. — Если ты намерен разыгрывать карту жалости, то делать это нужно аккуратно.
— Верное замечание. — Хартманн достал мобильный телефон, соображая, кому позвонить сначала. — Давай-ка займемся этим.
Гостиничный номер был разнесен в клочья — разбитые зеркала, на полу сорванные со стен картины… Вагн Скербек смотрел на Пернилле, которая молча лежала на кровати, почти без одежды.
Пьяный норвежец был перепуган до смерти.
— Я же не знал, что она сумасшедшая! Ваш номер я нашел в ее телефоне. Это я вам звонил.
Скербек был еще в рабочем комбинезоне. Руки в карманах, на голове черная шапочка. Он склонился над кроватью, заглянул ей в лицо:
— Пернилле.
Она посмотрела на него и ничего не сказала.
— И что теперь? — ныл норвежец. — Я ничего не сделал. Ничего не было. Я думал, она сама хочет, и… — Он смотрел только на Скербека, не на нее. Очевидно, надеялся на мужскую солидарность. — А потом она прямо с катушек сорвалась. В смысле… Я же не знал, что она замужем. Мне показалась, она не против немного…
— Исчезни, — рявкнул Скербек и вытолкал его за дверь.
Вернулся к ней, опустился возле кровати на колени:
— Пернилле, наверное, тебе лучше одеться.
Он поднял опрокинутый стул. Взял с пола ее колготки, подал ей. Она не шевелилась.
— Да что же это…
Он попробовал сам надеть ей колготки. Потом отбросил попытки.
— Где твоя обувь?
Не получив ответа, огляделся в разгромленном номере, нашел черные сапоги.
— Я искал тебя. Звонили из полиции.
С сапогами оказалось ничуть не проще, чем с колготками.
— Пернилле! Если ты не поможешь, я не смогу тебя одеть.
Она молча смотрела сквозь него.
— Они нашли убийцу.
Она не двигалась, не помогала ему. Он снова принялся за сапоги.
— Ты слышишь меня? Его поймали. Он мертв.
Она не выходила из ступора, молчала.
— Он мертв, — повторил Скербек.
Медленно, как во сне, она забрала у него сапоги, всунула в них ноги. Вагн Скербек быстро прошелся по номеру, немного прибрался — поставил на комод упавшую лампу, поднял вазу с цветами.
Затем вывел ее из гостиницы.
Он приехал на небольшом грузовике, в котором пахло прелыми коврами.
— Лотта с мальчиками уехали к твоим родителям. От Тайса ничего не было?
Она сидела на пассажирском сиденье, не говоря ни слова. За окном мелькали огоньки автомобильных фар.
— Ради бога, Пернилле! Скажи что-нибудь!
Они миновали ратушу, вокзал и по длинной прямой Вестерброгаде въехали в Вестербро. И дальше — мимо кафе и баров, мимо глухих переулков с наркоманскими притонами, мимо проституток и ночных гуляк.
— Однажды, — вдруг сказала она, — мы поехали на побережье, и я захотела научить Нанну плавать.
Мимо школы, куда ходили мальчики, и мимо церкви, где стоял ее белый гроб.
— Мы зашли в море, и я сказала: «Сначала ты должна научиться лежать на воде».
К дому.
— Нанне было страшно. Но я сказала, что буду держать ее. Всегда. «Что бы ни случилось, я буду тебя держать».
- Предыдущая
- 167/248
- Следующая
