Выбери любимый жанр

Оценить:

Убийство. Кто убил Нанну Бирк-Ларсен?

Оглавление

219

— Что?

— Идите за мной, — приказал он.

В помещении через три двери от кабинета Бюлова перед компьютером с динамиками сидел едва знакомый Лунд криминалист. Бюлов встал у него за спиной. Лунд села, когда он велел ей сесть.

Он взял в руки пакет с мобильным телефоном Майера внутри.

— Когда вы были внутри склада, Майер — возможно, случайно — включил аппарат на запись, как он обычно делал, когда допрашивал подозреваемых. Слушайте.

Техник нажал пару клавиш. Из динамиков зазвучал голос Майера:

— Лунд? Вы меня слышите? Алло?

— Лунд!

— Черт!

— Лунд?

— Майер, он сел в лифт и спускается вниз. Я на лестницу. Лифт!

— Я у лифта.

Долгая пауза — тишина, перемежаемая механическими звуками.

— В лифте никого нет. Я поднимаюсь к вам.

— Его здесь нет. Он спустился. Он с вами…

— Я иду…

Она дернулась, когда прозвучал первый выстрел. После второго в голове стало пусто. Она слышала стоны и крики Майера.

Выражение лица Бюлова смягчилось, как будто он хотел показать ей свое сочувствие.

— Вы не спали трое суток. Было темно. Вы слышите какой-то звук и решаете, что это преступник, что он где-то в здании. Вы достаете пистолет, который не забыли в машине, а взяли с собой, когда отправились внутрь. Вы сбегаете с лестницы…

— О, перестаньте… — прошептала Лунд.

— Вы распахиваете дверь и стреляете. Что еще вам оставалось делать? Что еще мог бы сделать любой другой человек на вашем месте? Вы в кого-то попадаете. Он пытается выхватить у вас пистолет. Вы стреляете еще раз.

Лунд подняла на Бюлова ясные пронзительные глаза.

— Потом вы понимаете, что стреляли в Майера. Вы в отчаянии. Звоните в «скорую помощь». И за шестнадцать минут, пока они едут, вы имитируете взлом. Потом вы кладете свой пистолет рядом с Майером и ждете. — Он помолчал. — Ну, что скажете, Лунд?

— Ничего глупее в жизни не слышала.

— В здании не обнаружено ничьих следов, только ваши и Майера.

— Вы были бездарным копом, не надейтесь, что в прокуратуре вы добьетесь большего.

— Мы ничего не нашли!

И все равно ее глаза не оставляли его.

— Это потому, что вы не умеете искать.

Вошел второй следователь:

— Лунд, мы допросили жену Майера. Он приходил в сознание перед тем, как его увезли на повторную операцию. — Он передал ей листок. — Единственное, что он сказал, — это ваше имя. Сара. Он повторял его снова и снова.

— То есть он думал, что это важно, — добавил Бюлов. — Конечно, это могло быть признанием в любви. Но такое маловероятно, насколько я могу судить о ваших взаимоотношениях. — Он вручил Лунд бумагу с перечнем выдвигаемых ей обвинений. — Завтра состоится предварительное слушание. Вы знаете процедуру. У вас есть право на один телефонный звонок.

Бюлов вернул Лунд мобильный телефон, и оба следователя вышли, оставив ее одну. Лунд пошла за ними.

— В этом нет никакого смысла, — сказала она.

Они продолжали идти. Охранник в форме остановил ее на пороге и подтолкнул обратно в комнату.

Лунд посмотрела на мобильник и позвонила.

— Это я, — сказала она. — Мне нужна твоя помощь.

Бюлов пошел обратно по извилистым коридорам в отдел убийств. Брикса он нашел в его кабинете.

— Вы должны обыскать ее квартиру, — заявил он. — Всю одежду и обувь передать на экспертизу. Предоставьте в мое распоряжение ее личное дело, а также все материалы по делу. У вас двадцать минут.

Брикс расхохотался:

— Получите все, что нужно, но в свое время.

— Двадцать минут, Брикс. Меня интересует не только она, прошу вас учесть это.

— Из ее личного дела видно, что Лунд ни разу не воспользовалась оружием за все годы службы. Ее коллеги утверждают, что она никогда не носила его с собой. Это всем известно.

— Несколько дней назад вы забрали у нее полицейское удостоверение, а потом вернули его ей. Что это значит?

— Это значит, что она была права, а я ошибался. Она видит такие вещи… — Он поджал губы. — Вещи, которые я не вижу. И никто другой, если уж на то пошло. Лунд не самый приятный в общении человек, но…

— Нет, это значит, что вы понимали: ее поведение неадекватно. В противном случае вы бы не пошли на такую меру, как изъятие удостоверения.

— Я сделал это, потому что она разозлила меня. Это она умеет, но дело в том, что она неравнодушна к делу, которое ведет. Думаю, дело — ее главная забота в жизни. Ни ее семья, ни она сама. Я не знаю почему…

— Да-да, конечно, — отмахнулся следователь. — Растолкуете мне эти свои тонкости как-нибудь в другой раз. У вас двадцать минут.

Женщинам отводилось четыре камеры. Первые три были заняты орущими алкоголичками. Лунд вошла в четвертую, опустилась на единственный стул и огляделась. Изнутри камера казалась меньше, чем при взгляде снаружи. Узкий матрас, простыни и подушка, раковина и Библия.

Она уже была в синем тюремном костюме. Под кроватью стоял горшок.

Лунд посмотрела на сопровождавшего ее дежурного офицера, пытаясь вспомнить его имя.

Он выдал ей мыло и полотенце, вышел, запер за собой дверь. Она выглянула в смотровое окошко в двери:

— Как насчет еды?

— Время ужина давно прошло, — сказал он и захлопнул дверцу.

Хартманн и Скоугор вернулись в ратушу, вдвоем вошли в его кабинет. За окном город готовился ко сну. Бремер находился в больнице, его состояние было стабильным. Пошли разговоры о том, как его приступ повлияет на ход выборов.

В новостях о деле Нанны Бирк-Ларсен не прозвучало ни слова. Все внимание уделялось королю Копенгагена, который впервые за свою долгую жизнь на вершине власти обнаружил признаки простого смертного.