Голый шпион. Русская версия. Воспоминания агента Г

Оглавление

Я спросил Александра Алексеевича Солдатова, нашего посла в Лондоне:

— Откуда этот роскошный белый лимузин да еще с персональным номером?

— С «Роллс-Ройсом» трудностей не было. А вот номер пришлось одолжить у одной мадам из Манчестера. Собственно, она сама его нам предложила на встречу Гагарина.

Этот нюанс визита мне запомнился. Англичанам ведь можно было бы и не ломать себе голову над тем, какой номер будет у лимузина, на котором поедет советский космонавт.

В те июльские дни я нередко сопровождал Юрия Алексеевича Гагарина в его поездках. Три месяца назад жизнь молодого старшего лейтенанта военно-воздушных сил Советской армии совершила неимоверный вираж. Скромный русский паренек из простой крестьянской семьи в одночасье стал звездой мировой величины.

12 апреля 1961 года созданный под руководством академика Сергея Павловича Королева корабль «Восток» поднял его на околоземную орбиту и через 108 минут благополучно приземлил в окрестностях города Саратова.

— Все системы корабля работали отлично, — отрапортовал Никите Сергеевичу Хрущеву на торжественной встрече в московском аэропорту «Внуково» Юрий Гагарин.

Кое-кто из руководства центром управления полетом наверняка был смущен, услышав это. Ведь специалисты прекрасно знали, что при возвращении «Востока» не произошло отделение приборного отсека от спускаемого аппарата с космонавтом. Гагарин оказался на волосок от гибели. К счастью, в температурном пекле при входе корабля в атмосферу Земли провода и арматура, соединявшие приборный отсек со спускаемым аппаратом, расплавились и освободили капсулу с космонавтом. Полет закончился благополучно.

С тех пор, что бы ни случалось на орбите, в какие бы жуткие передряги не попадали советские космонавты, на земле перед кремлевским руководством звучало однообразное «полет прошел успешно». Никто не имел права знать о наших неудачах. Все должны были верить лишь в успехи Страны Советов.

12 апреля 1961 года стал днем триумфа, а мог оказаться днем вселенской катастрофы. Не из-за внештатного режима возвращения спускаемого аппарата корабля «Восток». В этот день мир был на волосок от ядерной катастрофы из-за шпионской вылазки американской ядерной подлодки «Наутилус». Она вела разведку в Баренцевом море вблизи наших границ. Заигралась. И чуть было не протаранила нашу печально знаменитую подлодку К-19 — первый советский подводный ядерный ракетоносец. К-19 получила существенные повреждения, но чудом ушла от фатального столкновения, следствием которого был бы неизбежный атомный взрыв у военно-морской базы Северного флота. А это могло быть воспринято нашим руководством как нападение на СССР. Мир был на шаг от третьей мировой войны, но избежал ее и шагнул в космос.

Первый секретарь ЦК КПСС Никита Сергеевич Хрущев без труда понял, что лидерство в освоении космоса сулит советской державе прекрасные дивиденды в идеологической борьбе с Западом. Победа в космосе должна была крепить первенство «самой прогрессивной в мире» социалистической системы.

И «космонавту номер один», члену КПСС Юрию Алексеевичу Гагарину партийным руководством страны было поручено активно пропагандировать во всем мире «победоносные идеи Великого Октября».

Не успев толком отчитаться перед своим «крестным отцом», академиком Сергеем Павловичем Королевым, автором советской программы освоения космоса, о проведенном полете, новоиспеченный майор ВВС Гагарин был отправлен партией и правительством путешествовать по свету. Весь мир должен был узнать о выдающихся достижениях СССР в области науки и техники, о «семимильных шагах развития мирового коммунизма».

То, что сначала казалось Юрию Гагарину отдельным поручением, быстро превратилось в постоянную работу. Целых пять лет военный летчик и первый в мире космонавт будет оторван от своей любимой работы. За эти годы он объедет с пропагандистскими поездками полсвета, но не совершит ни одного полета.

В конце концов, он пожалуется на свою жизнь самому Королеву. Тот пообещает Гагарину очередной полет на новом корабле «Союз». Но академик вскоре умрет. На первом «Союзе» полетит Комаров. И разобьется из-за отказа парашютной системы корабля. В следующем году возобновит, наконец, свои летные тренировки и сам Гагарин. Но его спарка на МИГе с полковником Серегиным разобьется в первом же тренировочном полете.

До того злосчастного дня оставалось семь лет. И «космонавт номер один» завоевывал Лондон, нет, не идеями превосходства социализма над капитализмом, а своей простотой, скромностью, мужеством и человеческим обаянием.

Под занавес английского визита Юрия Гагарина готовился большой прием в советском посольстве. От имени посла я направил официальное приглашение Стивену Уарду. Был приглашен на прием и Джон Профьюмо с супругой.

Пожалуй, ни один из официальных советских раутов в Лондоне не собирал такого количества гостей, как тот июльский прием 1961 года в честь Юрия Алексеевича Гагарина. Несмотря на отпускной период, все залы старинного посольского особняка на Кенсингтон Пэлас Гардене были переполнены.

В центре всеобщего внимания был, естественно, сам Гагарин. Юрий Алексеевич накануне побывал на приеме у ее величества королевы Елизаветы II в Букингемском дворце. Не случайно поэтому вопросы многих англичан касались именно этого события в насыщенной программе визита советского космонавта.

— Как прошел прием у королевы, мистер Гагарин? — спросил кто-то из гостей на приеме.

— Как прошел? Очень хорошо, — ответил Юрий Алексеевич. — Беседа была непринужденной и оживленной.