|
Оценить:
|
Брачные узы
3
Сняв кружевное белье, Эвелин увидела голубую подвязку, кокетливо прилаженную над шелковым чулком. Испокон веков невесты добавляли к свадебному наряду голубую деталь — на счастье. Бескровные губы Эвелин тронула невеселая улыбка. Она вдруг сообразила, какой нелепой должна была показаться Эндрю эта фривольная штучка.
На глаза навернулись слезы. Сколько ей еще предстоит пролить их! Эвелин провела по лицу тыльной стороной ладони и шагнула в кабинку. Нашарив кран дрожащими пальцами, она пустила воду и встала под горячие струи душа.
Сколько времени она простояла неподвижно, подставив лицо под потоки воды, девушка не знала. Она не желала ни о чем думать и лишь надеялась, что обжигающая вода смоет воспоминания о счастливой невесте, которой она была всего несколько часов назад.
Отдаленным уголком сознания Эвелин улавливала шум внешнего мира: стук в дверь, голоса: тревожно-пронзительный — ее тети, резкий и требовательный — Вивиан. Их перебивал баритон Эндрю. Что он говорил, одному богу известно. Для Эвелин было важно одно: чтобы он никого не пускал в комнату. Наконец все стихло и воцарилась тишина, пролившая бальзам на истерзанное сердце девушки.
У нее будет еще достаточно времени, чтобы выслушивать неизбежные слова утешения и сочувствия. А сейчас ей надо побыть одной и свыкнуться с мыслью о своей новой роли.
Роли брошенной невесты.
Уголок ее рта дернулся. В черном провале, где когда-то было сердце, теперь прочно поселилось чувство унижения. Какой же наивной дурочкой надо было быть, чтобы поверить, что Эндрю Левендер позволит ей выйти замуж за своего брата!
С того самого дня, когда Винс, сияя торжеством, представил ее брату как свою невесту, она знала, что Эндрю сделает все, чтобы разлучить ее с любимым.
Винс… Перед глазами Эвелин снова встало красивое улыбающееся лицо бывшего жениха, и она застонала. Как он мог так поступить с ней?!
— Лин!
От громкого стука в дверь ванной она вздрогнула, едва не поскользнувшись на мокрой плитке.
Стало быть, Эндрю не сбежал, как его братец, мрачно подумала она. Он по-прежнему находился в ее комнате, готовый принять на себя ответственность, какой бы неприятной она ни была. Эвелин сказала, что не желает никого видеть, и Эндрю понял ее слова буквально. Теперь он не уйдет, пока не убедится, что выполнил добровольно взятые на себя обязательства.
Эндрю. Старший брат. Самый преуспевающий в семье человек. Глава могучей империи Левендеров. Мужчина, готовый принять на свои широкие плечи любую ношу.
И вот сегодня Винс взвалил на них свою невесту, с горькой усмешкой подумала Эвелин.
— Лин…
Голос прозвучал совсем близко, и Эвелин открыла глаза. Медленно повернув голову, она сквозь струи воды увидела Эндрю, стоявшего у кабинки с полотенцем в руках.
— Кто позволил тебе войти сюда? — холодно спросила Эвелин, нисколько не заботясь о том, что он видит ее обнаженной.
Впрочем, молодой человек не сводил глаз с ее лица, даже не пытаясь разглядывать все остальное.
— Хватит, — спокойно произнес он, протягивая ей полотенце. — Ты уже достаточно долго стоишь под душем.
Эвелин неожиданно засмеялась, сама не зная, почему. В этом смехе не было веселья, он прозвучал горько и беспомощно. Достаточно долго для чего? — мысленно спросила она. Мне теперь некуда спешить. И, закрыв глаза, снова подставила лицо под струю, словно не замечая присутствия Эндрю.
— От того, что ты спрячешься в душе, легче не станет, — по-прежнему спокойно заметил тот.
— Оставь меня в покое, — устало отозвалась Эвелин. — Ты добился своего. Теперь можешь от меня отвязаться.
— Боюсь, что нет. — Он протянул руку и закрыл кран.
Наступило молчание, окутанное клубами пара, поднимавшегося от влажных плиток пола, обвивая стройное тело Эвелин.
— Я ему не нужна, — прошептала Эвелин. — А сколько было красивых слов…
Эндрю бережно набросил на ее плечи полотенце, осторожно вывел из кабинки и заключил в объятия.
— Винс испытывал к тебе физическое влечение, Лин, — тихо произнес он, — но любит все-таки Аннабелл. Он не имел права жениться на тебе.
Аннабелл, тупо подумала Лин. Первая и единственная любовь Винса.
— И тебе надо было обязательно снова свести их, — обвиняющим тоном произнесла она.
— Да, — вздохнул Эндрю, заботливо растирая ей спину полотенцем. — Ты не поверишь, дорогая, но мне действительно очень жаль…
Эти слова словно ножом полоснули по сердцу Эвелин. Она внезапно отодвинулась и с силой ударила несостоявшегося деверя по щеке, вложив в эту пощечину всю силу своей обиды.
Эндрю не шелохнулся и не выпустил ее из объятий. Он просто стоял и смотрел на нее своими непроницаемыми серыми глазами, крепко сжав упрямый рот.
Ей хотелось кричать, биться в истерике, колотить его снова и снова, выплескивая всю свою боль и ярость, но она не могла даже пошевелить пальцем. Казалось, эта единственная пощечина отняла у нее все силы. Эвелин затравленно всматривалась в лицо виновника своего несчастья, пытаясь отыскать на нем следы удовлетворения или, наоборот, раскаяния в содеянном.
Уже полтора месяца назад было ясно, что Эндрю Левендер не позволит ей выйти замуж за своего брата. Она постоянно чувствовала исходящую от него угрозу своему счастью.
Дочь англичанина Оуэна Патриджа и его жены китаянки Цин, Эвелин не стыдилась своей смешанной крови… до того момента, как встретила ледяной взгляд серых глаз Эндрю Левендера.
Именно тогда она поняла значение слов «расовые предрассудки» и впервые почувствовала смущение из-за своей внешности, хотя редкое сочетание ее прямых, черных как смоль волос и темно-карих глаз с нежной молочно-белой кожей всегда вызывало всеобщее восхищение. При встрече с Эндрю Эвелин пришлось собрать все свое мужество, чтобы дотронуться до протянутой им руки. Она сразу почувствовала, что этому мужчине неприятно даже просто находиться с ней в одной комнате.
