Тифлис 1904

Оглавление

– Слава богу! Ну вы, Алексей Николаевич, ловкий человек! Обещали доставить Динда-Пето – и доставили. А мы уж вас схоронили. Сообщили министру, что его чиновник пропал без вести и наверняка погиб. Получили от него по выговору – все, начиная с генерала Фрезе. Вон оно как… Слава богу!

– Погодите, Георгий Самойлович, – остановил его коллежский советник. – Шмыткина арестовали?

Полицмейстер сразу погрустнел:

– Не успели.

– Что значит не успели? Вы его упустили?

– Шмыткин застрелился.

– Как это получилось? Откуда он узнал об аресте?

– Ведется дознание, – доложил Ковалев. – Лично мною ведется. Ума не приложу, Алексей Николаевич, что вы там раскопали. Но мой помощник выстрелил себе в сердце. Он дежурил в Казенном театре, был старшим по наряду. Получив вашу телеграмму, я сначала глазам не поверил… Думал – ошибка какая-то. Уж извините, говорю, как есть. Но делать нечего, подумал, надо идти в театр. Пока шел, речь сочинил. Так, мол, и так, Кузьма Степанович, тут явно недоразумение. Мы, конечно, разберемся. Но ты пока сдай шашку и посиди дома под караулом. Такой вот спич сложил. Но он не пригодился. Потому как, придя в театр, Шмыткина я обнаружил уже мертвым.

– Точно он сам себя? Пояс ожога есть на теле? Платье оплавлено?

– Все признаки налицо.

– Где Шмыткин покончил с собой?

– В комнате для реквизита.

– Записки не оставил?

– Нет.

– Что дал обыск в его доме?

Ковалев вздохнул с тоской.

– Что молчите? Краденое нашли, деньги?

– Точно так. Двадцать тысяч в доходных бумагах. Вот скажите, Алексей Николаевич, откуда у коллежского асессора такие суммы? А пять золотых часов откуда? И для чего они ему? Их же все пять не нацепишь. И носить по очереди не будешь, потому что сразу появятся вопросы.

Ковалев замолчал с тоской. Питерец дал ему небольшую передышку, а потом сказал:

– Динда-Пето надо поместить в тюремный замок. Лучше в Метехский.

Метехский замок являлся отделением губернской тюрьмы. Считалось, что он лучше охраняется и побег оттуда невозможен. Однако из-за тесноты и неприспособленности он вмещал малое число узников.

– Там места нет, даже для самых отчаянных не находим, – возразил Ковалев. – Разве только в общую.

– В общую ни в коем случае!

Началась обычная в таких случаях волокита. Пленный сидел пока в арестном помещении полицейского управления. Георгию Самойловичу пришлось телефонировать вице-губернатору Алышевскому. Тот категорически заявил, что свободных камер в Метехи нет. Только что в замок поместили борчалинцев, отъявленных бунтовщиков. Жители селения Акпет отказались подчиниться решению Окружного суда по иску князя Баратова. Когда судебный пристав в сопровождении полиции явился для исполнения решения, на них набросились триста жителей селения во главе со священником! Стражей порядка побили и прогнали. Вчера двенадцать зачинщиков этого возмутительного мятежа заключили в Метехи, в том числе и батюшку. Поэтому Динда-Пето пусть селится на Эриванском шоссе. Он со всеми своими кровавыми подвигами не дорос до такой чести, его место в губернской тюрьме. Только там тоже нет пустых одиночных камер. Пусть посидит в общей, черт с ним.

Питерец был иного мнения о том, как надо караулить абрека. Тот слишком много знал. И Алексей Николаевич отправился в Метехи, прихватив с собой полицмейстера. Помощник смотрителя князь Чиковани повел гостей по казематам. Действительно, тесно, арестанты сидят друг у друга на головах. Но Лыков не отступал. В крохотной одиночке он обнаружил бородатого дядьку с бешеными глазами.

– Кто такой?

– Арутюн Далаков, убийца дворянина Араса Шаверова, – доложил помощник смотрителя.

– А чего он у вас сидит, как важная персона?

– Распоряжение следователя Лорийского участка.

– Тоже мне. Переселить его в губернскую тюрьму, а Динда-Пето – на его место.

– Но…

– И чтобы никакого общения с другими заключенными!

Чиковани замялся. Тогда сыщик вынул свой открытый лист и молча протянул князю. Тот стал читать, а когда дошел до подписи Плеве, вытянулся во фрунт:

– Все будет исполнено, господин коллежский советник!

– То-то.

Разобравшись с этим вопросом, Лыков перешел ко второму.

– Георгий Самойлович, – сказал он полицмейстеру, – покажите мне деньги, что нашли у Шмыткина.

– Они в моем кабинете.

– Едем.

– Алексей Николаевич, вы так и не ответили на мой вопрос. Я жду.

– Что я узнал от Елизбара Чолокова о вашем помощнике?

– Ну конечно.

– Именно он навел абрека на поручика Абазадзе. Сообщил время поездки, маршрут и дал команду убить Арчила.

Ковалев опешил:

– Как может помощник полицмейстера дать команду абреку?

– Оказывается, может. Динда-Пето рассказал мне много интересного на первом допросе… Расскажет еще больше, когда мы возьмемся за него вместе со следователем. Не хотите поучаствовать?

– Хочу, – заявил коллежский советник, почувствовав в словах питерца скрытый смысл. – Все же Шмыткин был моим помощником. Что я в нем не разглядел? Сапоги вот он, правда, носил с жандармскими шпорами… Но тщеславие – невеликий грех.

– Скажите лучше, было ли соперничество между ним и Абазадзе?

Полицмейстер ахнул:

– А ведь точно! Кузьма Степанович, сказать по правде, человек вчерашний. Из казаков, а те известные любители трофеев.

– В каком смысле? – уточнил Лыков.

– Вещи при обысках пропадали, – пояснил Георгий Самойлович. – Короче, решил я Шмыткина заменить. Но Арчил был еще молод. – Тут голос полицмейстера дрогнул, но он взял себя в руки. – Молод, говорю, для такой должности. Стал я парня растить. Уже придумал как. В Тифлисе десять полицейских участков, и на трех нет пристава. Вакансии. Никто не хочет идти на такое мизерное содержание. А кто готов, тех я не хочу. Вот и решил я назначить Абазадзе приставом на пятый участок. Не успел…