Между Мирами

Оглавление

«Вот так всё и в моей жизни», — печально подумал я. В ней тоже нет никакой ясности. А до этого казалось, будто моя жизнь полна различных красок. Что же случилось? Теперь… Теперь мое будущее было затянуто этой мутной пеленой, и кто знает, что за ней скрывается.

Временами мне хотелось, чтобы в моей жизни было поменьше событий, о которых стоило писать. Ведь до сих пор я всё еще не могу без слез говорить о том, что произошло. Да и кто мне поверит? Ведь случившееся просто-напросто не укладывается в голове. Мне остается лишь сидеть на земле и чувствовать ветер, который неловко ворошит волосы, ощущать на себе нежные лучи солнца, которые будто бы придают энергии. Со звуком ветра сливалось пение птиц, которые не чувствовали ни горя, ни разочарований. Они парили в небесах без каких-либо забот и прошлого. Я так завидовал этим прекрасным, беспечным и свободным созданиям. Вот бы взять и улететь вместе с ними, забыв обо всём! Но теперь я не узнаю самого себя. И вряд ли смогу понять, поступил ли я правильно.

Моя история началась обычным субботним днем. Всю ночь шел дождь, и под утро, когда казалось, что он почти прекратился, редкие капли все еще стучали в мое окно. Но меня это нисколько не отвлекало. Я был занят своими снами, которые находились уже в преддверии финала. Мне всегда снились яркие сны, наполненные невозможными, фантастическими событиями. Может, из-за того, что в восемнадцать лет меня не покидала страсть к мечтам? Бывало, я рассказывал друзьям о своих ночных путешествиях во всех подробностях. Данный процесс занимал немало времени, и складывалось такое впечатление, что я рассказывал им небывалую историю. Но конец в историях был один и тот же: все громко смеялись и комментировали мою бурную фантазию. Да, об этих временах у меня сохранились чудные воспоминания. И мне, конечно, не хотелось бы потерять их.

Ну, вот, и напомнил о себе этот убийца снов и постельного уюта — будильник. О-о-о… Как же он разрывается! Словно ребенок, которого нужно покормить.

Я не переношу утро. Думаю, как и большая часть населения планеты. Возможно, сегодня у кого-то был выходной, но у меня на этот день уже имелись грандиозные планы, которые делали мое утреннее негодование неизбежным, так как вставать пришлось слишком рано. Как же чертовски удобна была кровать, как манила ее мягкая, белоснежная подушка!

Шторы еще немного прикрывали проблески солнечного света, но несколько назойливых лучей уже пробрались сквозь них и играли в моей комнате. Солнце после дождя… Погода предвещала теплый и приятный день. Именно то, что мне нужно, ведь сегодня в моих планах было достроить забор, который я мучаю уже пару дней. А закончить мне его необходимо именно в эту субботу, так как отец приезжает из командировки. Не должен же я упасть лицом в грязь перед человеком, на которого всю жизнь равняюсь.

Едва разлепив веки, я с трудом обошел комнату, открыл окно, увидел недоделанный забор, зевнул, нашел тапочки и поплелся в ванную. Склонившись над раковиной, я машинально почистил зубы. Выпрямился. Вновь зевнул. Зеркало для бритья отражало потолок. Поправил зеркало — и на секунду, через окно в ванной, оно показало другую часть недостроенного забора. Когда я, наконец, установил его правильно, зеркало отразило щетину на моем лице. Я побрился, плеснул в лицо водой, вытерся — и на миг замер, рассматривая свое отражение: лицо пропорциональное, прямой, аккуратный, маленький нос. Порой даже казалось, что слишком маленький. Голубые, сонные глаза, в которых вечно прыгают бесенята. На голове «художественный беспорядок», однако и он имел определенную форму — пряди волос мне приходилось приподнимать наверх с помощью средств для стайлинга. «Что тут скажешь — в толпе такого не пропустишь», — произнес я вслух и отвел взгляд от зеркала. Снова зевнул, а затем зашлепал на кухню, чтобы немного перекусить.

— Доброе утро, Лео, — донесся голос мамы, которая, несмотря на ранний час, уже стояла у плиты и готовила завтрак.

— Доброе, мам, — я встал возле нее, осматривая то, что стояло на плите. Мое обоняние уловило сладкий аромат маминых духов. Запах свежей выпечки и роз… Мамины каштановые волосы, как всегда, были аккуратно уложены, маникюр был ровным, лицо украшал легкий макияж, и только мелкие морщины у края глаз выдавали ее настоящий возраст.

— Как спалось, дорогой?

— Неплохо… Опять омлет, ма! Ты же знаешь, что я его не перевариваю.

— Ешь, что есть, Леонард! Я ещё не успела сходить в магазин. Кажется, со вчерашнего дня остались сосиски. Будь добр, посмотри в холодильнике.

Уж если мама назвала меня полным именем, значит, она в недобром расположении духа. Я взял из холодильника сосиски, из которых одну сразу же положил в рот, и молча побрел к выходу.

— Ну, что, есть? — обернувшись, спросила мама. Но я уже к тому времени находился у двери и только частично услышал адресованное мне ворчание.

«Ох, ну и хлама здесь!» — подумал я, зайдя в гараж и оценив его обстановку. Тем не менее, вскоре среди беспорядка мне удалось найти нужные инструменты, и я, наконец, занялся непосредственно своим делом.

Отец должен был приехать во второй половине дня, поэтому, чем раньше я справлюсь с этими деревяшками, тем лучше будет для меня.

Жара уже набирала обороты. Прозрачные дождинки на траве, похожие на капли росы, испарились так быстро и незаметно, будто их и не было. Как назло, рядом со мной не было ничего, что могло отбросить спасительную тень. Я не мог найти укрытия от палящего солнца.

Пот выделялся на моем теле, а утренний энтузиазм испарился, словно пар. Нужно было сбросить с себя явно лишнюю в этих погодных условиях футболку, чтобы хоть как-то облегчить свои страдания, кроме того, было бы неплохо загореть к пляжному сезону — так я успокаивал себя, извлекая плюсы из ситуации.