Фальшивая невеста

Оглавление

Вивека возмущенно фыркнула.

– Но мы с тетей не сможем оплачивать дорогую клинику.

– Я беру это на себя. Хочу облегчить тебе жизнь.

Вивека открыла рот и молчала секунд десять.

– Миколас, – наконец произнесла она. – Я сама должна это сделать. Кроме того, я не хочу быть у тебя в долгу!

Она старалась не думать о том, что она уже у него в долгу. Как говорила Хилди, делая женщине одолжение, мужчина уже надеется, что получит награду.

Мысль пришла внезапно, как озарение.

– Скажи на милость, какой же секс ты ожидаешь, если оказываешь мне такую помощь? Уверяю тебя, я не такая опытная любовница. Ты будешь разочарован.

Значит, разочарован? Она сама сказала «будешь». Получается, она ему не откажет?

Вивека крепче обхватила себя руками и опять отвернулась, боясь встретиться взглядом с Миколасом.

– Если ты полагаешь, что я только что согласилась лечь с тобой в постель, то ты ошибаешься, – сердито сверкая глазами, выпалила она.

Миколас впервые видел женщину с такими твердыми жизненными принципами и стремлением бескорыстно помогать людям, даже вопреки своим интересам. История ее тетушки тронула его, но ему было непонятно, почему Вивека совершает поступки, характерные для человека, которым она, по ее же собственному утверждению, не является. Может, она решила манипулировать им, вызвав жалость, и заставить позаботиться о тете? Впрочем, в отличие от большинства женщин, она не предлагала секс в качестве расплаты за то, что он избавит ее от проблем.

– Давай начистоту, – предложил Миколас. – Ты передо мной в долгу и можешь мне помочь, став моей женой.

Вивека не шелохнулась, лишь голубые глаза стали чуть светлее и холоднее, теперь они напоминали цвет морозного неба.

– Я собирался жениться, эту неделю провести в путешествии, затем посетить несколько приемов, представить жену обществу, что так же пошло бы мне на пользу, поскольку раньше меня видели исключительно под руку с любовницами.

Миколас привык к роли чужака, и это его не беспокоило, он не нуждался в одобрении или принятии своих действий. У него была работа, занимавшая все его время, и дед, с которым у него были отличные отношения.

Однако такой образ жизни порой был вреден для дела. Чем дольше Миколас управлял компанией, тем отчетливее понимал, как важны контакты с нужными людьми, что для пользы компании ему просто необходимо войти в определенный круг общества и стать его частью. Общение с людьми, которые были ему неинтересны, не самое лучшее, на его взгляд, времяпрепровождение, но, к сожалению, это необходимо для дела.

– Многие люди посещают приемы и званые вечера только из любопытства, – продолжал он. – Крепкий брак стал бы для меня ступенью для установления более выгодных связей. Ты понимаешь? Жены влиятельных людей никогда не станут завязывать отношения с женщиной, которую они больше никогда не увидят, а мужья не стремятся приглашать на ужин мужчин, свободных от всяких обязательств.

– Потому что боятся, что жены могут узнать об их собственных увлечениях? – простодушно спросила Вивека.

– Я имею в виду бизнес, инвестиции. Никто не даст деньги человеку, если в его жизни нет стабильности. От слияния наших компаний я выигрывал больше, чем Григор. Брак необходим мне для создания идеального имиджа.

Вивека покачала головой.

– Трину твои слова убили бы. Она милая, славная, веселая, любит готовить и украшать дом цветами. Она умела выслушать и поддержать, но стать женой для светских мероприятий? Обсуждать наряды от кутюр и отдых на Мальдивах? С твоей топорной деликатностью ты бы глубоко ранил ее душу попытками найти ей место среди влиятельных жен.

– Топорной деликатностью? – усмехнулся Миколас. – Ты со мной кокетничаешь?

Вивека покраснела. Он напомнил ей о том, о чем она старалась не думать, – об их сексуальном влечении друг к другу. Ее взгляд скользнул по его обнаженному торсу, щеки порозовели. Такая реакция вновь вызвала у него эрекцию. Казалось, оба забыли о теме разговора и погрузились в свои ощущения. Между ними происходило то, чего он так желал, – их связывали чувства, а не разговоры о долгах и платежах.

Сделав над собой усилие, Миколас откашлялся и продолжил:

– Я не могу появиться в обществе с женщиной, бросившей меня перед алтарем, как, впрочем, и с новой любовницей. Если ты останешься со мной до того момента, как мне удастся нейтрализовать Григора, мы заключим новое брачное соглашение.

– Что значит – нейтрализовать Григора?

– Я говорил с ним утром. Он не доволен моим стремлением поглотить его компанию и тем, что ты до сих пор со мной. Сейчас тебе нужна серьезная защита. Ты же помнишь, что дело о гибели твоей матери так и не довели до конца?

Брошенные ей в лицо слова возымели эффект пощечины. Вивека даже отпрянула о неожиданности.

– Мне было девять лет, когда это случилось, прошли годы, прежде чем я смогла все обдумать и сопоставить факты. В четырнадцать я обратилась в полицию, но мои слова не восприняли серьезно. Полицейские на острове куплены, но я их не виню. Мне пришлось смириться с тем, что я либо играю по правилам Григора, либо теряю все. Мне кажется, он не убил меня тогда только потому, что после заявления о моих подозрениях это выглядело бы странно. Но то, что я осмелилась поднять эту тему, стало одной из причин, по которой он выставил меня из дома. Любопытно, верно?

– Я дам задание частному детективу. Посмотрим, что нам удастся выяснить. Если твои подозрения верны, его отправят в тюрьму, откуда он тебя не достанет.

– Но это может затянуться на годы!

– И это разожжет ярость Григора еще больше, – сухо добавил Миколас. – С другой стороны, подозрения на его счет не позволят ему открыто действовать против тебя.