Выбери любимый жанр

Оценить:

Роковое свидание

Оглавление

Как позже, в его руках, ее тело двигалось в совершенно ином ритме, стремилось к удовольствию, граничащему с болью.

Ее тело вспомнило это, соски затвердели под тонкой простыней.

Селена перевернулась на живот и прижалась лицом к подушке.

– Итак, – резко начала Селена. – Что мне от вас нужно, так это документы, что-то, чтобы можно было доказать, что вы приобрели таверну законным путем и можете требовать какую-нибудь компенсацию за нее.

– Нам не нужна компенсация, – сказала Милли. – Мы хотим сохранить «Амелию». Кроме того, не думаю, что есть хоть какие-нибудь документы. Костас говорит, что это была устная договоренность.

– Костас мне это уже рассказал. Миллс, чего вы недоговариваете?

– Мы все рассказали, как есть. – Милли была явно сбита с толку. Она встала с кресла. – Я пойду за покупками, пока не стало слишком жарко. Нам нужны огурцы.

Селена остановила ее.

– Я куплю на обратном пути. Оставайся в тени и отдыхай.

– Ты уверена в этом? – Милли снова села в кресло. – Не лучше ли подождать, пока он пошлет за тобой?

– Нет. Хватит волноваться, – ответила Селена, улыбнувшись.

Она отправилась вдоль набережной вверх по холму к гостинице, как и в прошлый раз много месяцев назад.

Стелиос был за стойкой регистрации, когда она вошла. Он посмотрел на нее и улыбнулся.

– Госпожа Блейк.

Селена легко и уверенно улыбнулась ему.

– Доброе утро, Стелиос. Босс здесь? Мне очень нужно поговорить с ним. Но если он занят, я могу прийти позже.

– Нет, нет, он может принять вас, – проговорил Стелиос и потянулся к телефону, – он ждет вас.

«Конечно, ждет, – подумала Селена, – война так война».

– Господин Алексис завтракает, – сообщил Стелиос, открыв дверь в апартаменты и пропуская ее внутрь.

– Спасибо, – ответила Селена.

– Не за что, – ответил он и удалился, закрыв за собой дверь.

Селена пересекла пустую гостиную и прошла в спальню, намеренно отводя глаза от неубранной постели.

Высокие окна были открыты. Алексис, в белом халате, подчеркивающем золотистый загар, сидел за столом на балконе и пил кофе.

Селена медленно прошла вперед. Алексис оглянулся и уставился на нее, прищурившись. Он похудел, осунулся и выглядел усталым.

– Доброе утро, – поздоровался он и указал на стул напротив. – Кофе?

– Здесь только одна чашка, – ответила Селена, занимая свободный стул.

– Какое это имеет значение, – мягко сказал Алексис, – когда мы столько всего разделили?

Очевидно, он решил ее помучить.

– Это было давно, – просто ответила Селена.

– Но теперь ты здесь. Позволь мне выразить свое удовольствие.

Селена вздернул подбородок.

– Я пришла поговорить, – проговорила она. – И все.

– И все? Подумай еще раз.

Каждое слово, которое она планировала сказать, каждый аргумент, который она придумала, – все это вылетело из головы. Вместо этого Селена задала вопрос, который обещала никогда не задавать.

– Почему ты не сказал мне, что собираешься жениться?

– Потому что надеялся, что в этом не будет необходимости, – спокойно ответил Алексис.

Пока она осмысливала его слова, он спросил:

– Почему ты подстриглась?

Волосы цвета лунного света…

– Так удобнее.

– Нет, – произнес Алексис сурово. – Это святотатство.

Селена с грустью вспомнила, как в салоне парикмахер спросила ее: «Ты в этом уверена?», как она молча кивнула, села на высокий стул и смотрела на сложенные на коленях руки, пока ее серебристые локоны сыпались на пол.

– Нам стоит обратиться к проблеме таверны «Амелия».

– Трудности твоей сестры и ее никчемного мужа могут подождать. Я использовал их только в качестве предлога, чтобы вызвать тебя сюда, – нехотя проговорил Алексис. – У нас есть вопрос личного долга.

От его улыбки Селене стало холодно.

– Какого долга? – удивленно переспросила она и покачала головой. – Я-я не понимаю.

– Ты должна мне ребенка, дорогая Селена, – тихо сказал Алексис. – Или ты думала, я не узнаю?

Она уставилась на него, едва дыша. Тело напряглось, как струна.

«Как он узнал? – отчаянно думала Селена. – Как он узнал, что я забеременела? Или что стало с ребенком?»

Она вдруг поняла, что Алексис не просто напряжен, он рассержен. И рассержен, подумать только, на нее.

– Не понимаю, о чем ты, – с трудом проговорила она.

– Не ври мне, любовь моя, мои глаза – мои красивые, сияющие невинные глаза, – сурово проговорил он, его лицо стало враждебным. – Глаза, которые заставили меня поверить, что я наконец-то смог полюбить. Какой я дурак… Сын или дочь? Ребенок, которого ты так неосторожно отдала чужим людям?

Боже, как он может так говорить? Так жестоко описать самое трудное решение, которое она когда-либо принимала в своей жизни?

– Алексис, – отчаянно сказала она. – Алексис, послушай меня…

– Я слушаю. Жду ответа на вопрос. Мальчик или девочка?

– Мальчик, – ответила Селена, наклонив голову вперед, горло свело спазмом.

Она испугалась, сломалась перед ним – этим равнодушным незнакомцем.

– Когда он родился, им пришлось вколоть мне успокоительное. Я была на грани истерики. Я не могла перестать плакать. Я звала тебя… А потом я осталась одна. Единственное, чего я тогда хотела, – умереть. Потом я училась жить заново, по кусочкам собирала свое тело и душу. – Селена посмотрела на него, боясь того, что он все поймет. – Если это все, что ты хотел знать, – глухо проговорила она, – я ухожу.

– Ты уйдешь, когда я позволю тебе уйти. Не раньше.

Она взглянула на него испуганно и почувствовала, как его улыбка коснулась ее сердца.