|
Оценить:
|
Ящер страсти из бухты грусти
3
Джозеф кивнул:
– Мне кажется, я должен быть с девочками.
– Одну секундочку, ладно? Я сейчас пришлю сюда старшего помощника.
Тео услышал, как на улице завелась машина, и подошел к окну: со двора выезжала скорая помощь с выключенными мигалками и сиреной. Тело Бесс Линдер отъезжает в морг. Он снова повернулся к Джозефу:
– Позвоните мне, если что-нибудь нужно. Я сейчас поеду поговорю с Вэл Риордан.
Джозеф встал.
– Тео, только не говорите никому, что Бесс принимала антидепрессанты. Ей не хотелось, чтобы кто-то знал. Ей было стыдно.
– Не скажу. Звоните, если понадоблюсь. – Тео вышел из комнаты. Внизу у лестницы его встретил щеголеватый помощник шерифа в штатском. По бляхе на ремне Тео определил – сержант сыскной полиции.
– Вы – Кроу. Джон Восс. – Сыщик протянул руку, и Тео ее пожал. – Это дело уже в нашем ведении. Что у вас есть?
Тео одновременно перевел от облегчения дух и обиделся. Шериф Бёртон спихнет его с этого дела, а сам и разговаривать не станет.
– Записки нет, – ответил Тео. – Вам, ребята, я позвонил через десять минут после того, как меня самого вызвали. Джозеф говорит, что депрессии у нее не было, но лекарства она принимала. Он спустился вниз позавтракать и нашел ее.
– Вы тут осматривали? – спросил Восс. – Здесь же все оттерто дочиста. Нигде ни пятнышка, ни соринки. Будто кто-то специально все следы замыл.
– Это она сама, – ответил Тео. – Маниакально любила чистоту.
Восс фыркнул:
– Сделала во всем доме уборку и повесилась? Свежо предание.
Тео пожал плечами. Не нравились ему эти полицейские ужимки.
– Я съезжу поговорю с ее психиатром. Дам вам знать, что она мне сообщит.
– Не надо ни с кем разговаривать, Кроу. Расследование веду я.
Тео улыбнулся:
– Ладно. Но Бесс просто повесилась и все тут. Не выискивайте то, чего здесь нет. Ее семье и так тяжело.
– Я профессионал, – швырнул Восс в лицо Тео оскорбление, подразумевая, что в деле охраны правопорядка тот просто хреном груши околачивает. По правде сказать, в некотором смысле так оно и было.
– Вы, конечно, проверили версию с сектой аманитов? – поинтересовался Тео, стараясь сохранить на лице непроницаемость. Наверное, не стоило сегодня дымить.
– Чего?
– Правильно, вы же профи, – ответил Тео. – Я забыл. – И он вышел из дому.
Усевшись в “вольво”, Тео вытащил из бардачка тощий телефонный справочник Хвойной Бухты и принялся искать номер д-ра Вэлери Риордан, когда по рации поступил вызов. Драка в салуне “Пена Дна”. В половине девятого утра.
Мэвис
Среди завсегдатаев “Пены Дна” ходили слухи, что под отвисшей, морщинистой, покрытой пигментными пятнами кожей Мэвис Сэнд прячется сверкающий металлический скелет Терминатора. Впервые Мэвис начала дополнять части своего тела еще в пятидесятых – из чистого тщеславия: груди, ресницы, волосы. С возрастом, когда стало окончательно ясно, что всякие представления об уходе за собой ей недоступны, она принялась заменять детали по мере их износа, пока почти половина массы ее тела не превратилась в конструкцию из нержавеющей стали (бедра, локти, плечевые суставы и суставы пальцев, стержни, приваренные к позвонкам с пятого по двенадцатый), силиконовых вафель (слуховые аппараты, электрокардиостимулятор, инсулиновый насос), прогрессивных полимерных смол (линзы вместо хрусталиков, пораженных катарактой, зубные протезы), кевлара (укрепление брюшной стенки), титана (колени, лодыжки) и свинины (клапан желудочка). На самом деле, если бы не поросячий клапан, Мэвис из разряда животных перескочила бы в разряд минералов без традиционной остановки в разряде овощей, на которой задерживаются многие. Более изобретательные пьянчуги в “Пене” (сами немногим лучше корнеплодов) клялись, что иногда в паузах между концертными номерами музыкального автомата можно расслышать жужжание крохотных, но мощных сервомоторов, перемещающих Мэвис вдоль стойки бара. Сама же Мэвис очень старалась не давить пальцами пивных банок и не двигать одной рукой полные бидоны на виду у клиентов, чтобы не потакать слухам и не портить свой образ девической хрупкости.
Войдя в “Пену Дна”, Тео увидел на полу бывшую королеву киноэкрана Молли Мичон: ее зубы впились в икру седоволосого человека, и тот верещал, как кошка, которую пускают на фарш. Над ними возвышалась Мэвис, угрожающе размахивая “Луисвилльской Дубиной”, – она уже готова была вышибить кого-нибудь из них с поля.
– Тео! – взвизгнула Мэвис. – Если через десять секунд ты не уберешь эту психопатку из моего бара, я выпущу ей мозги.
– Не надо, Мэвис. – Тео ринулся вперед и выхватил бейсбольную биту из рук хозяйки салуна, одновременно доставая из заднего кармана наручники. Потом разжал руки Молли, намертво сцепившиеся на икре человека, завел их ей за спину и сковал. Визг седого поднялся еще на октаву.
Тео опустился на пол и заговорил в самое ухо женщины:
– Отпусти, Молли. Ты должна отпустить ногу этого человека.
Из горла Молли сквозь кровь и слюни вырвался звериный рык.
Тео погладил ее по голове, отводя волосы от лица:
– Я не смогу уладить проблему, если ты не скажешь мне, в чем дело, Молли. Я не понимаю, что ты говоришь, когда у тебя во рту нога этого парня.
– Отойди, Тео, – вмешалась Мэвис. – Сейчас я ей заеду по мозгам.
Тео только отмахнулся от нее. Седой заорал еще громче.
– Эй! – прикрикнул на него Тео. – Давайте потише, а? Я здесь поговорить с человеком пытаюсь.
Седой убавил громкость.
– Молли, посмотри на меня.
Та скосила на него один синий глаз. Жажда крови в нем растаяла. Молли вернулась к нему.
