Забавное Евангелие

Оглавление

И вдруг мы видим, что вы растрачиваете драгоценное время, обжираясь и пьянствуя с мытарями и блудницами!

– Он нас оскорбляет! – завопили гуляки. – Иисус, отомсти ему! Не давай нас в обиду!

Тогда мессия с ехидной усмешкой повернулся к фарисею.

– Предположим, что мои сотрапезники действительно таковы, – сказал он. – Ну и что из того? Мое присутствие среди них вполне оправдано. Вы, прочие, безгрешны, а они, по вашим словам, закоренелые грешники. Превосходно… Но, поскольку я болею душой за всех людей, мне и положено больше интересоваться грешниками, нежели безгрешными праведниками. Врач нужен не здоровым, а больным.

Это заявление было встречено громом аплодисментов. Сообразив, что возражать Иисусу небезопасно, фарисеи промолчали.

Однако этим дело не кончилось, и ходячему Слову пришлось выслушать упреки с другой стороны.

Привлеченные шумом и воплями, в дом зашли ученики Крестителя и в свою очередь приступили к Иисусу.

– Наш учитель, – сказали они, – томится в застенках крепости Махер. Он сидит на черном хлебе и гнилой воде, а ты, его двоюродный брат, обжираешься здесь вовсю! Неужели ты забыл своего предтечу?.. Ведь он же великий пророк! Мы его оплакиваем, мы постимся, чтобы ему уподобиться, мы носим по нему траур, а ты…

– Мне это в конце концов надоело! – с досадой воскликнул Иисус. Я, что же, виноват, что Креститель попался как дурак в лапы Ирода?.. А кроме того, если уж на то пошло, сам Креститель недавно сравнил меня с женихом… Раз я жених, должна быть и свадьба. С другой стороны, когда жених пирует, разве могут его друзья поститься? Они еще успеют положить зубы на полку, когда меня с ними больше не будет, то есть когда со мной тоже приключится какая-нибудь неприятность.

И, чтобы подчеркнуть, что для него это дело решенное, ходячее Слово отвернуло кран своей бездонной бочки с притчами:

– Никто, никто не пришивает к ветхой одежде заплаты из новой ткани, ибо вновь пришитое сядет под дождем, отдерет старое и дыра будет еще хуже, чем раньше. Точно так же никто не вливает вино молодое в меха ветхие, иначе меха прорвутся и вино вытечет на землю. К тому же, если вы привыкли к старому, выдержанному вину, вам новое вино придется не по вкусу и вы потребуете старого вина, потому что оно крепче…

– Правильно! – крикнул кто-то. – Но что ты хочешь этим сказать?

– Как! Вы не понимаете намека?

– Мы в этой чепухе ничего не понимаем!

– Очень жаль. Но я-то знаю, что я хотел сказать, и этого мне достаточно. Иисус уж собрался перейти к следующей притче, когда к нему протиснулся сквозь толпу глава местной синагоги, по имени Иаир.

– Учитель! – сказал он. – Ты видишь перед собой убитого горем отца. Сам понимаешь: я решился войти в этот дом не от великой радости, но, чтобы найти тебя, я был готов обегать любые притоны. Впрочем, главное – что я тебя отыскал. Так вот, дело в следующем: моя дочь, моя единственная дочь умирает! Сейчас, когда я с тобой говорю, она уже, наверное, умерла. Но ты, говорят, обладаешь чудесной силой. Я в тебя верю! Пойди со мной, учитель, возложи на мою дочь руки, и я убежден, что этого будет достаточно, – она воскреснет!

– Наконец-то нашелся хоть один человек, который мне доверяет! – воскликнул Иисус. – Очень хорошо! Я не обману его доверия. Пойдемте к нему, друзья мои и апостолы мои. Потом мы вернемся и закончим наш пир. Все поднялись из-за стола и вместе с присоединившейся к ним толпой направились к дому папаши Иаира.

Процессия получилась многолюдная. Городские торговцы при виде такого множества народа выскакивали из-за прилавков, сгорая от любопытства.

– Куда это вы идете? – обращались они к проходившим мимо людям. – По какому поводу шествие? На это им отвечали:

– Иисус собирается поставить на ноги умирающую девчонку!

Толпа росла с каждым шагом. Ходячему Слову приходилось уже силой прокладывать себе дорогу.

В это время к процессии присоединилась одна добрая горожанка и начала протискиваться вперед. Потихоньку да полегоньку она приблизилась к миропомазанному. Еще пять-шесть шагов, и она уже могла дотянуться до него рукой.

Толкучка вокруг была как во время фейерверка, и никто не обращал на нее внимания.

Сия добрая жительница Геннисарета вот уже двенадцать лет страдала от геморроя и никак не могла вылечиться. Ее задний проход был в ужасном состоянии, – во всяком случае, евангелие подчеркивает эту деталь. Про несчастную даму, стремившуюся в Геннисарете прикоснуться к Иисусу, в «священном писании» сказано, что она «страдала кровотечением двенадцать лет, много претерпела от многих врачей, истощила все, что было у ней, и не получила никакой пользы, но пришла еще в худшее состояние» (Марк, глава 5, стихи 25-26). Диагноза «страдать кровотечением» нет в медицинских трудах; он встречается лишь в Новом завете. Совершенно очевидно, что святой дух, диктовавший эту книгу, в данном случае имел в виду не смертельное, но мучительное кровотечение из лопнувших венозных шишек в заднем проходе. Двенадцать лет геморроя! Поистине, эта женщина была великомученицей. Она корчилась, как на горящих углях, и чесалась ежеминутно, стараясь утихомирить невыносимый зуд.

Но эта страдалица верила.

«Если мне только удастся прикоснуться хотя бы к одежде Христа, – говорила она себе, – я обязательно исцелюсь!»

И вот наконец она очутилась рядом с великим исцелителем. Решительно ухватилась она за край его туники, и тотчас все ее геморроидальные шишки исчезли.

Слышали вы что-нибудь подобное? Оказывается, сын Марии и голубя был таким чудотворцем, что исцелял, сам того не ведая! Во всяком случае, именно так говорится в евангелии. Иисус даже не подозревал, что несчастная дама со своим застарелым геморроем протискивалась к нему, чтобы коснуться его одежды. И понадобилось чудо нового сорта, чтобы он узнал о совершившемся исцелении. Едва больная ухватилась за полу его туники, Иисус почувствовал нечто вроде шока, словно кот, из которого вдруг посыпались искры, когда его погладили против шерсти: это из него вылетело чудо и ушло в геморрой нашей доброй женщины.