|
Оценить:
|
Мифо-наименования и из-вергения
4
На самом-то деле мне следует сказать, что в воздухе кто-то плавал, поскольку там явно парила фигура… или, точнее, пол фигу
' Это все (нем. ) ры. Он был голым до талии, а возможно и ниже. Определить я не мог, потому что ниже пупка изображение таяло, делалось невидимым. Парил он низко, надвинув на лоб феску, так что та скрывала его глаза, и сложив руки на груди. Руки и торс у него выглядели весьма мускулистыми, и он мог бы показаться впечатляющим… если б не был таким маленьким! Я ожидал чего-нибудь, ростом где-то между с меня самого и с трехэтажное здание. А получил шести — восьми дюймов ростом, будь он виден весь. А так голова и торс тянули только дюйма на три. Незачем говорить, я был антипотрясен. И все же, кроме него у меня ничего не имелось, а если я чему и научился в ходе различных испытаний и приключений, так это пускать в дело все, что имелось в наличии.
— Кальвин? — Обратился я к нему, не уверенный, как полагается это делать.
— Точно, приятель, такое у меня имя, не затаскай его, — ответила фигура не вылезая из-под фески.
Ну, я был не уверен, какими именно должны быть отношения между нами, но был весьма уверен в том что не такие, и поэтому попробовал опять.
— Мгмм… мне надо указать, что я твой господин и, следовательно, вершитель твоей судьбы?
— Да ну?
Фигура вытянула один длинный палец и приподняла им феску до черты где он мог посмотреть прямо на меня. Глаза у него светились кроваво-красным.
— Ты знаешь, каков я?
Вопрос меня удивил, но я охотно подхватил шутку.
— О, по-моему, ты джин. А точнее, джин по имени Кальвин. Девол, у которого я тебя купил, сказал, что ты последняя новинка среди джинов.
Человечек покачал головой.
— Неверно.
— Но…
— Я пьян, как сапожник!
Последнее сопровождалось заговорщицким подмигиванием.
— Пьян? — Словно эхо повторил я.
Кальвин пожал плечами.
— А чего еще ждать? В бутылку-то меня загнали много лет назад. Полагаю, можно сказать, что я Джин Бестоника.
Не уверен, почему я разинул рот — поразившись или собираясь что-то сказать, но я уловил, наконец, огонек у него в глазах.
— Джин Бестоника. Мило. Это шутка, верно?
— Абсолютно верно! — признал, сияя обескураживающей улыбкой джин. — Запутал тебя на минуту, а?
Я начал было кивать, но он еще тараторил вовсю.
— Я думал, мы вполне можем начать с правильного подхода. Всякий, кто мной владеет, должен обладать чувством юмора. Это можно выяснить сразу же, понимаешь? Слушай, как тебя зовут?
Он говорил так быстро, что я чуть не упустил возможность вступить в разговор. И упустил бы, если б он не умолк, выжидающе глядя на меня.
— Что? О! Я Скив. Я…
— Скив, да? Странное имя для извращенца.
На это я ответил назидательно.
— Надо говорить из-верг. И я не он. То есть, я не изверг.
Джин чуть склонил голову набок и прищурясь посмотрел на меня.
— В самом деле? Выглядишь ты безусловно похожим на него. Кроме того, я никогда не встречал ни одного не извращ… извиняюсь, не изверга, который стал бы указывать на различие.
Это было своего рода комплиментом. Во всяком случае, я это воспринял именно так. Всегда приятно знать, как твои чары действуют.
— Это личина, — пояснил я. — Я счел это единственным способом работать на Извре, не подвергаясь наскокам со стороны местных.
— На Извре!
Кальвин, казалось, искренне расстроился.
— Клянусь богами, Эфенди, что же мы здесь делаем?
— Эфенди?
— Разумеется. Ты — эфенди, а я — эфир. Такова уж традиция у джинов. Но это неважно. Ты не ответил на мой вопрос. Каким ветром такого умного паренька, как ты, занесло в это захолустное измерение?
— Ты знаешь Извр? Ты бывал здесь раньше? — в первый раз, как я открыл бутылочку, мои надежды воспарили.
— Нет, но слышал о нем. Большинство знакомых джинов сторонятся его, как чумы.
Вот и все воспарение надежд. Все же я хотя бы заставил Кальвина говорить серьезно.
— Чтобы ответить на твой вопрос, я здесь ищу одного моего друга. Он… ну, можно сказать, что он сбежал из дому, и я хочу найти его и привести обратно. Беда в том, что он в данную минуту… немного расстроен.
— Немного расстроен? — Скривился джин. — Похоже, он определенно самоубийца. Никто в здравом уме не сунется по доброй воле на Извр… о присутствующих, конечно, не говорят. У тебя есть какое-то представление о том, почему он направился в эти края?
Я беззаботно пожал плечами.
— Понять это не так уж трудно. Он — изверг и поэтому, естественно, что когда дела пошли наперекос, он направился в…
— Изверг?
Кальвин смотрел на меня так, словно у меня выросла вторая голова.
— Один из этих громил — ваш друг? И вы это признаете? И когда он уходит, пытаетесь его вернуть?
Я не мог утверждать про других граждан Извра, но про Ааза я знал, что он не громила. Это факт, а не праздное предположение. Я понимаю разницу, потому что у меня работают двое громил, Гвидо и Нунцио. Я уж собирался указать на это, когда мне пришло в голову, что мне вовсе не требуется давать Кальвину какие-то объяснения. Я его хозяин, а он — мой слуга.
— Это касается лишь меня и моего друга, — натянуто произнес я. — Как я понимаю, твоя забота — помогать мне всем, чем можешь.
— Верно, — кивнул джин, ничуть не обижаясь на мою резкость. — Таков порядок. Так какая же работенка побуждает тебя вызвать на помощь одного из мне подобных?
— Достаточно простая. Я хотел бы, чтоб ты отвел меня к моему другу.
— Неплохой вкус. Я лично люблю пони и красный фургон.
Джин сказал это так запросто, что лишь секунду спустя до меня дошел смысл сказанного.
