Команда Д

Оглавление

Затем он заказал еще два разговора с Москвой. Они были короче – одному человеку Зеф продиктовал цифры из блокнотика и дал кое-какие комментарии и инструкции. К разговору со вторым Зеф долго готовился – предстояло позвонить самому Роговцу. Наконец он набрал номер, кратко изложил важность звонка и его переключили на Роговца. Ленивый Роговец ответил «пронто!» – это была его привычка говорить так вместо обычного «ало!». Зеф кратко открытым текстом изложил кто он такой, что ему известно, кому на стол ляжет эта информация в случае его, Зефа, гибели, и какой он ставит ультиматум. Зеф требовал прекратить преследование корпорации, а в ответ обещал отказаться от комбината. Роговец слушал не перебивая, а затем сообщил Зефу свои соображения. Личность он не называл, но Зеф понял что речь идет о Рудневе – чуть менее могущественном воротиле, но тоже фигуре грозной. Грубым деловым голосом Роговец объяснил почему корпорации настал полный крах и кому она сейчас мешает. По его словам, мешала она всем, и это было похоже на правду. Роговец был настолько развязен и нагл, что спокойно говорил об этих делах по телефону, не боясь прослушивания – очевидно у него были причины не бояться. И предлагал он такой вариант: корпорация закрывается, а средства и люди переправляются за рубеж. Зеф поторговался – корпорация закрывается, люди делают что хотят. Роговец намекнул, что в таком случае их безопасность здесь никто не гарантирует. Зеф напомнил о своем ультиматуме. Роговец лениво объяснил почему это от него, Роговца, уже не зависит. Зеф ошарашенно выслушал – такого он не ожидал, действительно корпорация стала костью в горле очень большим акулам. Зеф понял и согласился.

После этого он сделал еще один звонок одному ответственному человеку из дипломатического корпуса – попросил подготовить выездные визы и документы на всех шестерых учредителей корпорации. Когда-то давно вопрос внезапной эвакуации теоретически обсуждался с этим человеком, но теперь все решали дни. Больше Зеф не стал никому звонить – документы на выезд готовятся, но самим людям об этом пока знать рано.

Теперь можно было не ехать в Ярославль вообще, но оставалась надежда, что Роговец блефовал – это могло проясниться только после разговора с директором комбината, причем разговора личного. Зеф вернулся в джип, выехал из Переславля, остановился и проверил в бардачке пистолет – попытка разговора с директором комбината могла кончиться плохо. Опасность конечно исходила не от самого директора, а от тех, кто возможно взял его под наблюдение. Вероятность маленькая, но надо быть готовым ко всему. Одно Зеф знал твердо – люди Роговца ни его, ни остальных учредителей сейчас не тронут.

Шоссе послушно ложилось под колеса джипа, кассета Вивальди была уже перевернута снова на первую сторону, но теперь не заставляла думать, а лишь приносила успокоение. Стемнело, и тут в свете фар на обочине появилась девушка, махнувшая рукой. Зеф остановился. Девушка оказалась совсем почти девочкой, едущей в Ярославль, и Зеф обрадовался попутчице, тем более, что девчушка была симпатичной – тонкая, но в то же время плотная и вполне сформировавшаяся фигурка, быстрый взгляд больших зеленых глаз, симпатичный чуть вздернутый нос и эти огненно-рыжие волосы, спадающие на плечи.

Девчушка оказалась на редкость умной, и они весело проболтали с полчаса, пока не случилась беда. Впоследствии Зеф очень не любил вспоминать об этом эпизоде. Сначала он думал, что на джип напали люди Роговца, имея приказ убрать Зефа, но вскоре понял что это просто грабители. А затем все совершенно запуталось и Зеф почувствовал что им дико повезло что вообще остались в живых и надо убираться от этого места подальше пока не поздно. Впрочем все действия свои Зеф впоследствии одобрил – он не потерял самообладания и действовал единственно верно и максиально эффективно.

Но больше всего его поразила девушка. Еще когда они болтали в машине, по некоторым словам и жестам Зеф заподозрил, что девчушка в лучшем случае спортсменка. В то, что это хрупкое создание всерьез владело рукопашным боем, было поверить трудно. С тем же успехом можно было бы предположить, что девушка – шпионка и хорошо обученная агентка, специально выставленная на трассе, чтобы заманить Зефа в ловушку. У Зефа, надо сказать, мелкала такая мысль – обстановка последних дней заставляла быть подозрительным. Но эту идею он сразу отбросил – слишком уж милой и непосредственной была девушка.

Когда они стояли на обочине за кустами, и на них были нацелены стволы пистолетов, девушка подала едва заметный знак – она показала, что уложит одного из бандитов. Зеф не поверил, но другого выхода все равно не было, а к тому же слишком уж уверенно и профессионально стрельнула девушка глазами в темноте. И Зеф был поражен, когда увидел как мастерски она справилась со своей задачей!

Потом они долго ехали до Ярославля, и Зеф никак не мог отвести взгляда от ее отражения в зеркальце. Он обещал устроить ее в театральный вуз, обещал подарить ей новенький испанский пистолет «LLama» – и сдержал бы свое обещание! Он вызвался ее довести до дома, хотя надо было быть в Ярославле – и так задержался на Переславльской почте.

И вот они свернули с шоссе на проселочную дорогу, долго катили в темноте, затем спутали направление и заехали то ли в грязь, то ли в трясину. Настолько гиблую, что даже мощный джип Зефа завяз и никак не хотел двигаться с места. Оставалось только наломать в лесу бревен и сучьев и, подкидывая их под колеса, выкатить джип обратно. Но вокруг стояла темная ночь и за окном стал накрапывать дождь, и очень не хотелось вылезать из машины и собирать ветки в темном и мокром лесу…