Русская наследница

Оглавление

Впрочем, эта версия была сразу же безжалостно отвергнута, поскольку Ирина Львовна не являлась мечтательницей, трезво мыслила и привыкла называть вещи своими именами. То, что с ней сейчас происходило, она трезво же и назвала: ей срочно был необходим мужчина. Мужик. Она буквально слюной исходила, глядя на этого мускулистого, широкоплечего и узкобедрого молодого самца.

Ирина Львовна шесть лет жила без мужа, а до этого еще десяток лет маялась с мужем-алкоголиком, которого женщины интересовали только как источник денег на выпивку. Уже тогда, страдая от длительного воздержания, сгорая в борьбе между естественной женской потребностью и естественным же омерзением к пьяному и вонючему, Ирина Львовна иногда забиралась в постель к никакому Авдееву и пыталась удовлетворить плоть. Иногда ей это удавалось. Тогда омерзение к пьяному мужу усугублялось омерзением к себе самой.

Позже Авдеева таки забрала к себе мать. Помер он под забором, как ему и предсказывала Ирина Львовна.

С той поры она стала замечать, что ее некогда высокие требования к мужчинам в некоторые периоды жизни стали довольно существенно снижаться. Она могла не замечать многого из того, что замечала раньше. Например, ей мог вдруг понравиться лысый маленький мужичонка с брюшком, чего раньше она и представить себе не могла. В худых и сутулых она неожиданно находила высокую духовность и готова была воспылать страстью, окажи таковой ей хоть каплю внимания. К алкоголикам женщина исходила жалостью в память о несчастном Авдееве. Короче, Ирина Львовна последнее время была готова приласкать кого угодно, но мужчины об этом и не подозревали. Они не шли дружной толпой к заведующей лечебным центром И. Л. Авдеевой. Возможно, они просто не догадывались, что начальницы и заведующие тоже жаждут человеческого тепла и мечтают о сексе.

Появление новогоднего посетителя подействовало на Ирину Львовну как бокал хорошего вина.

Он что-то там вещал о благотворительности, о возможностях своей фирмы, а заведующая путешествовала взглядом по расстегнутому воротничку его рубашки, прикоснулась взглядом к черной густой растительности на груди и остановилась на джинсах.

Колени молодого человека были направлены в разные стороны, как бы стремясь охватить как можно больше пространства вокруг. Мощные, обтянутые джинсой бедра, вальяжно и даже, пожалуй, с вызовом покоились на мягком диване. Она пыталась уловить смысл того, что он говорит, но не могла оторвать глаз от нижней части его туловища. Она мысленно расстегнула молнию на его джинсах, почти зримо увидела то, что там скрывалось, то, что сдерживала грубая ткань. О, если бы кто-нибудь из персонала умел читать ее мысли! Если бы медсестры и воспитательницы могли увидеть воображаемое их заведующей, они просмотрели бы потрясающий спектакль. Они бы с любопытством могли наблюдать, как их мегера срывает с себя ненавистный белый халат и бросается к посетителю. Как она одним рывком буквально седлает его, попутно сдирая пуговицы с клетчатой рубашки, как напротив его масленого от бутербродов рта оказывается ее обнаженная грудь… О, эти запретные мысли!

— Ирина Львовна!

— Да, да, я вас внимательно слушаю! — Ее подкрасил румянец — пробился из-под слоя пудры. Но туман в глазах не исчез, и Пашкину этот туман был очень даже на руку.

— Я не знаю, как вы к этому отнесетесь… Но мне не хотелось высказывать вам свою просьбу в столь официальной обстановке. — Пашкин обаятельно поморщился.

— Вы меня интригуете, — промурлыкала Ирина Львовна. — Что за просьба такая опасная?

— Ну, что вы! Опасная… Ничуть не опасная. Просто дело деликатное. Лучше обсудить его в неофициальной обстановке.

Ирина Львовна неопределенно повела плечом.

— Ну что ж. В неофициальной так в неофициальной. Жду ваших предложений.

— Я хотел бы пригласить вас сегодня вечером со мной поужинать.

Ирина Львовна машинально облизнула пересохшие губы.

Этот молодой и сексуальный окажется сегодня в ее постели!

— Вообще-то не в моих правилах подобным образом решать рабочие дела, — запела она, закинув ногу на ногу и радуясь тому, что надела сегодня новые ажурные колготки. — Но… для вас я готова сделать маленькое исключеньице из своих правил…

— Вы не пожалеете об этом… — почти прошептал Пашкин, полагая, что именно так должен звучать севший от страсти голос.

Ирина Львовна почувствовала, что ей необходимо сменить нижнее белье.

Такое с ней происходило впервые.

Вопреки опасениям деньги в банке Катя получила беспрепятственно и, прижимая сумочку с валютой к животу, остановилась на широком мраморном крыльце. Падал мягкий белый снежок, но на ступенях банка не было следов — рано. Катя сегодня — первая посетительница. Сейчас нужно поймать такси и ехать на автовокзал. От областного центра до профилактория ехать часа четыре, не меньше. Она успеет к обеду, до того как детей уложат спать. Как она соскучилась!

Катя сбежала по ступенькам вниз. Автобусная остановка пустовала, машин на улице тоже было негусто.

— Вы, кажется, очень торопитесь?

Прежде чем обернуться, Катя почувствовала, как кто-то железной хваткой сжал ей локоть. Она дернулась, пытаясь освободиться, но ее держали крепко. Она обернулась, и тоскливый холодок отчаяния моментально проник под одежду: она узнала Шатрова.

— Садитесь в машину, — скомандовал он. Она увидела оставленный за банком автомобиль. Глазом моргнуть не успела, как оказалась в салоне «тойоты». Сумку с деньгами Шатров кинул на заднее сиденье.

— Дергаться не советую! — рявкнул он, включая зажигание. — Шею сверну!