Отзвуки серебряного ветра

Оглавление

107

— Пойми, маленькая, — попытался хоть немного успокоить ее Илар, — пойми, это моя плата. Я ведь изменяю неизменимое, а это никому даром не проходит. Не прощается такое никому. И никакие Целители тут не помогут. Ты думаешь, я вначале не пытался как-то облегчить боль? Пытался. Ничего не получилось, только хуже стало.

— Хорошо, я понимаю, что после Посвящения нельзя, — глухо, сквозь слезы, ответила девушка. — Хотя все равно нужно продолжать искать! Но почему ты отказываешься от нашей любви, от нашей нежности, от нашей поддержки в другое время? Я же часть тебя, пойми ты это! Я не могу больше так!

Командор опустил голову. Как же ей объяснить? Не может он позволить себе раскрыться. Не может расслабиться. Да еще и это страшное пророчество… Истинное пророчество. Снова перед глазами встал тот проклятый Создателем пророк. Все остальные его пророчества уже сбылись, а значит, сбудется и это, если только позволить себе… Нет, он не имеет права, он должен терпеть и быть один, если хочет сохранить орден и возможность давать радость самым несчастным!

— Да прими ты мой подарок! Да прими ты от меня немного нежности! — уже кричала Тина, слезы ручейками стекали из ее глаз, похожих скорее на два провала боли, чем на глаза человека.

Она разом отбросила свои щиты, и Илар вздрогнул от накативших из души девушки чувств. Такой жажды отдать себя другому полностью он еще не ощущал ни у кого и никогда. И такой горечи от невозможности сделать это… Тина буквально горела, в ее глазах криком кричало отчаяние. Она стояла, вытянувшись в струнку, и Командору показалось, что она сейчас сгорит, рассыпется пеплом. Такого напряжения чувств девочка не вынесет… Не по человеческим силам такое. Илар видел это и не знал, что ему делать. Настолько растерянным Командор бывал разве что пару раз за свою многотысячелетнюю жизнь. Но уже прекрасно понимал, что если сейчас не примет подарка девушки, то это станет прямым убийством, она ведь вполне способна в таком состоянии и Последний Дар активировать… И что тогда? А тогда он предаст все, чем живет и ради чего живет… Но пророчество?! Как с ним быть? Командор снова посмотрел в наполненные болью и отчаянной надеждой глаза Тины, и вздрогнул. Да плевать на все пророчества! Он должен спасти маленькую, какую бы цену ни пришлось за это заплатить. Что ж, когда дело дойдет до исполнения пророчества, тогда он и станет что-то предпринимать. Но не имеет права, просто не имеет права сейчас оттолкнуть ее… Ведь он доверие детей потеряет. И сможет ли тогда доверять себе сам? Осмелится ли снова повести стремящихся вверх в иные пространства? Илар молча смотрел, как Тина сбросила с себя комбинезон и стала перед ним обнаженной, в ее глазах горело что-то такое, чему маг и названия подобрать не мог. А уж что творилось в ее душе… Нельзя, нельзя оттолкнуть девочку… Ну не убийца же он?

Командор подошел к Тине поближе и тоже разом сбросил все щиты, впервые полностью передавая ей все, что на самом деле чувствовал. Всю свою нежность и любовь к ней, всю радость, которую он испытывал при виде этого маленького чуда. Девушка застонала и кинулась к нему в объятия, стараясь прижаться покрепче, влиться в него, стать единым целым. А Илар в первый раз более чем за тысячу лет отпускал сжатые до предела в душе пружины, включал отключенные в мозгу центры и впитывал в себя ее жажду отдать ему всю себя, впитывал как губка. Как, оказывается, истосковалась его душа по такому… Он легко поднял девушку на руки и понес к ложу, покрывая поцелуями залитое слезами милое лицо.

Ни один из них не знал, что весь крейсер замер, каждый аарн жил в этот момент только их чувствами, никогда еще по коридорам древнего корабля не носилось эмоций такой силы и напряженности. Т’Сад довольно ухмылялся — все вышло, броню Мастера наконец-то удалось пробить хоть в чем-то. Дракона самого выворачивало от силы чувств, выдирающихся из этих двоих. Да как же Мастер жил так, настолько сжав себя, настолько скрутив свою душу? Откуда брал силы на ту любовь и нежность, которыми заливал всех вокруг? Дракон уже озадачил лучших Целителей ордена страшной платой Командора за Посвящения и знал, что они сделают невозможное, в лепешку расшибутся, но найдут способ хоть немного облегчить его мучения. И нельзя допускать, чтобы он оставался один ночами, а то опять накрутит себя демон знает на что. Потому старый адмирал и транслировал происходящее в той каюте на весь крейсер. И знал, что Эстарх поделился всем этим со своими собратьями, а те, конечно, не оставили в неведении экипажи. Впрочем, Командор ничего и не скрывал, дракон никогда не ощущал его настолько открытым. Какая же страшная тоска жила в нем все эти тысячи лет… Горькая, безнадежная, безвыходная тоска… Т’Сад даже передернулся весь, представив, что сам живет так. И Мастера при том хватало, чтобы делать счастливыми миллионы и миллионы других? Дарить им столько радости? Дракон снова покачал головой — да над ним же трястись надо, не дай Создатель, что с ним случится. Все только на нем и держится, нет в ордене ни одного мага, даже приближающегося по силе к Командору. Никто больше не сможет провести Посвящение, а без этого все остальное теряет какой-либо смысл. Дракон снова вспомнил окружающий орден мир подлости и ненависти, и нервно передернул крыльями. К тому же, будучи адмиралом второго по силе боевого флота в галактике, он знал многое куда лучше других и не питал излишних иллюзий. Могучие дварх-крейсера и боевые станции Защитного Круга очень легко могут остаться совершенно беззащитными, если прекратится подача энергии через гиперканалы… А откуда она приходила не знал никто — все шло через самого Командора, это он своей Силой контролировал странные, никуда не ведущие каналы и никто даже представить не мог из какого места во Вселенной берется такая дикая прорва энергии. Кто и как ее производит? Не может же она возникать сама собой? А Мастер молчал и только улыбался в ответ на вопросы, давая понять, что этого маг не имеет права открыть тем, кто не является таковым сам. Но все, кто мог, запасали энергию впрок на случай сбоев и лихорадочно искали новые источники. Увы, сделать этого пока никому не удалось…