Ночь над Cербией

Оглавление

– Само собой, – кивнул майор. – Смотри-ка, следопыт! Быстро он.

Проводник уселся на кочку и принял флягу из рук пулеметчика.

– Как я и говорил. Ушли на юг, к пересохшей протоке... Там следы теряются, но путь у них один – через ельник и обратно по кругу. Впереди – стена, тут – мы, так что они сейчас на другой стороне... Скоро должны выйти на один из внешних постов. Предупредите там, чтоб не прошляпили.

Майор поднялся и отошел в сторонку. Проводник искоса глянул на пулеметчика. Тот с равнодушным видом вытащил нож и принялся чистить ногти. Срок пребывания в отряде и количество уничтоженных врагов давали ему ряд привилегий, в отсутствие майора он чаще других принимал на себя командование. А молодой следопыт присоединился к ним недавно и еще не успел влиться в коллектив. Некоторые бойцы его чурались, считали неженкой и белоручкой – в расправах он участия не принимал, ракию не пил и вообще был каким-то тонко-костным и бесшумным. Стрелял, правда, хорошо, но с холодным оружием обращаться не умел. То ли боялся мертвого сверкания стали, то ли еще что...

У грязевых разводов они задержались недолго. Майор осмотрел почти отвесную каменную стену, согласился с тем, что беглецы по ней уйти не могли, и отдал приказ рассредоточиться. Бойцы рассыпались цепью и пошли на северо-запад, на расстоянии ста метров друг от друга.

Запищал вызов мини-рации. Майор выслушал доклад внешних постов и подозвал проводника:

– Подошли остальные. Как двигаемся?

– Пусть подтягиваются во-он к той горе. Стрелки позиции заняли?

– Через час займут. Там, там и там...

– Отлично. Пока погода ясная и все видно. К вечеру хуже будет.

– До вечера мы их возьмем. Ты, главное, свою работу сделай.

– Постараюсь. Деться им некуда, зажмем у скал.

– Ну-ну, – майор сжал губы. – Скорей бы. Из кустов высунулся боец:

– Командир! Радист не отвечает!

Владислав еще раз посмотрел вдоль тропинки. Полицейские пока не появлялись, хотя по всем расчетам давно должны были.

“Черт, куда же они запропастились? Жду-жду... Ты прямо как киллер из анекдота – может, с клиентом случилось что нехорошее? Под машину случайно попал... Нет, вряд ли, эти под машину не попадут. Их крышкой гроба прихлопнуть сложно. Ну давайте, милые, идите сюда! Я вам сюрприз приготовил...”

Рокотов чуть приподнял голову. На расстоянии ста метров по-прежнему никого не было.

“Без оружия мне не выжить... И не мне, а нам. Эх, ну почему я не герой какого-нибудь боевика? Тогда б сразу все проще стало. Наши российские авторы не мудрствуют, а дают хорошему парню все шансы выжить. И даже оружием обеспечивают. Как в „Пиранье" Бушкова. Раз – бабе своей волосы остриг, два – лук сделал, три – стрелу во врага засадил и автомат отнял. Да еще и подготовочка у главного героя соответственная – морской диверсант, опыта до задницы. А я? Ракообразными занимаюсь... Стыдно вслух произносить.

Если б про меня роман написали, то и кличку какую-нибудь мерзкую придумали бы... У Бушкова – Пиранья, или Морской Змей, а я больше, чем на Опарыша, не тяну. Вот была бы серия: „Охота на Опарыша", „След Опарыша", „Крючок для Опарыша" и, напоследок, „Возвращение Опарыша"... Тьфу! Хуже чем приключения Немого с Глухим. Нет в жизни счастья! Мне даже тетиву не из чего сделать. Если нас с Хашимом обстричь, шнурок получится, а не тетива. Да и не умею я из лука стрелять. Придется все же тесачком... Должно получиться, не зря я у Лю шесть лет отзанимался. Вот и пригодились знания. Грустно, что таким образом все оборачивается, но делать нечего. Ладно, формальным поводом пусть послужит уничтожение лагеря и деревни... Ничего себе формальность! Заговариваешься ты, братец. За подобное всю эту компанию четвертовать мало... Да уж, никогда бы о сербах такого не подумал. Вот что значит – война. Законы побоку, мораль – на фиг, человеческой жизни – грош цена. И ты, между прочим, собираешься ухайдакать человека мясницким тесаком.

А что делать? Выживать надо. Любыми средствами... В конце концов, не я начал. И чего они ко мне привязались? Ну, сбежал я вместе с Хашимом. Ну и что? На фига нас преследовать-то? Догнать, замочить, чтоб мы их не смогли опознать? Очень они боятся опознания! Им вообще на все наплевать... если целыми деревнями народ вырезают. Ну, где вы, где? – Владислав почувствовал раздражение. – Так, спокойно. Не сбивай дыхание, не нервничай... расслабляемся, мышцы пока отдыхают...”

Он переменил позу. От долгого пребывания в неподвижности тело могло потерять гибкость, столь нужную для мгновенного броска. Биолог несколько раз перевалился с боку на бок, массируя мышцы неровностями камней. Вставать во весь рост было крайне опасно. Влад поочередно размял лодыжки. Покрутил головой и снова уставился в щель между валунами.

И, как оказалось| очень вовремя.

“Опаньки! Вот они, голубчики! Правильно я сообразил, тропинкой пошли, не свернули в лес. Ну, сейчас вы, уроды, убедитесь, к чему приводит леность и самонадеянность... Думали, я один, да без оружия, да отсиживаться где-то буду. Хрена лысого вам в обе руки! Идите-идите, смертушка вас да-авно дожидается... Так, приготовились...”

Владислав вжался в землю. От тропинки его отделяла поросшая редкой хилой травой насыпь высотой всего в полметра. От полной неподвижности зависел успех задуманного. Рокотов медленно втянул носом воздух и замер.

Трое полицейских шли гуськом: впереди снайпер, за ним радист в круглых очках, который нес прямоугольный металлический ящик передатчика, последним шел солдат с автоматом. Снайпер, бодро перепрыгивая с камня на камень и минуя песчаные промежутки, всем своим весом приземлился на валун-ловушку. Как и предполагал Влад.