Один день Аркадия Давидовича

• Предыдущая
• 34/38
• Следующая

* * *

– Так, – Клюгенштейн обошел вокруг маленького универсала “Kia Rio” серо-голубого цвета, бросил взгляд на стоявшие в ряд милицейские седаны “Ford Crown Victoria”, задумчиво пожевал нижнюю губу и наклонился к невозмутимому Пыху, сидевшему за рулем своей “BMW 540”. – Коля, какая ширина у “Виктории”?

– Сейчас, – Николай Раевский перелистнул страницу автокаталога. – Тысяча девятьсот восемьдесят шесть миллиметров…

– А разгон и моща двигателя?

– До сотки – секунд за десять, мошность – двести двадцать три силы…

– Так, – Аркадий оглянулся на Хаменко, суетившегося возле автобуса с огромной тарелкой спутниковой связи на крыше и снова склонился к Пыху. – Теперь то же самое по “Киа”.

– Ширина – тысяча шестьсот семьдесят пять, разгон – четырнадцать и две десятых секунды, движок – девяносто восемь сил, – Раевский нахмурился. – Менты, конечно, козлы. И Хаменко – козел. У них, блин, запас мощности в два раза выше…

– Война, Коля, это не кто кого перестреляет, – Глюк процитировал главного героя полюбившегося ему кинофильма “А зори здесь тихие”, – а кто кого передумает… Есть у меня одна мыслишка, блин. Значит, так, сделаем следующее…

* * *

– Ну и на фига ты согласился? – спросил Ортопед, когда уселся рядом с Клюгенштейном на штурманское переднее кресло. – Блин, да как же здесь уместиться-то? – Грызлов попытался устроиться поудобнее, но у него это плохо получилось – маленький универсал калининградской сборки не был рассчитан на габариты как у Михаила.

– Не скажи, Мишель, – Глюк хитро прищурился. – Дело, блин, в принципе… Ментов укатать – святое…

– Так то оно так, – согласился Ортопед. – Но как мы, блин, их уделаем?

– Братва уже на местах, – спокойно сказал Аркадий, в последние полчаса обзвонивший половину братанского коллектива. – Общими усилиями придавим мусорков. Жаль, блин, Дини нет… Он бы еще чего придумал, – Клюгенштейн высунулся в окно и громко сообщил членам съемочной группы. – Мы, блин, пробный кружок сделаем, чтобы к тачке привыкнуть!

Прокатившись по микрорайону, откуда предстояло стартовать, Глюк и Ортопед пришли к выводу, что универсальчик не так плох, как это сначала показалось привыкшим к огромным джипам бугаям. Калининградское изделие бодро шныряло по дороге и легко вписывалось в повороты.

– А чё, нормально, блин, – Грызлов провел ладонью по пластику торпеды, когда они остановились на светофоре. – Хорошо идёт. Только вот, блин, салон узковат…

– Это нам как раз на руку, – хитроумный еврей Клюгенштейн предвкушающе улыбнулся.

Запиликал телефон.

– Да! – Аркадий поднес трубку к уху. – Ага… Так… Так… И где?… Понятно… А потом куда можно?… Так… Так… Не вопрос… И оттуда направо?… Угу… Понял… Давай! – браток отдал мобильник Ортопеду. – Всё пучком, пацаны готовы…

* * *

Паниковский, поставивший свой черный “Peugeot 607” на самом краю откоса, за которым начинался огромный пустырь, повернулся к расслабленно курящему Ди-Ди Севену:

– Ну, блин, и вот… Открываю тетрадку сына, читаю – “Я представляю его себе узкоглазым, желтолицым всадником, с визгом и улюлюканием скачищего на своем низкорослом взмыленном коне. Живет он обычно в юрте, в Юго-восточной Азии. До революции семнадцатого года он был совершенно неграмотным, а после революции русские научили его читать, писать, пользоваться зубной щеткой, строить каменные дома и носить джинсы…”. И дальше, блин, в том же духе. Но стоит “два”.

– Странно, хорошее ж сочинение, – удивился Ди-Ди Севен.

– Так и я о том же! – Паниковский легонько стукнул по оплетке руля. – Но, блин, тема была не “Как я представляю себе татарина”, а “Как я представляю себе Гагарина”… Лёшка просто не расслышал.

– Бывает, – философски заметил коллега. – Кстати, скоро они начнут?

– Минут через десять, – Паниковский посмотрел на часы. – Даже через восемь… Так вот, пошел я к той крысе-училке в школу, чтобы побазарить. Предупредил заранее, естественно, не быдло ж какое… Так она в кабинете заперлась. Ну, дверь то я быстро высадил…

* * *

– Правила просты, – освещенный прожекторами Хаменко заметался по маленькой сцене, украшенной огромной надписью “Угнать и продержаться!”. Телепередача началась. – Наши участники на голубом “Киа Рио” должны будут тридцать минут удирать от умудренных опытом экипажей дорожно-патрульной службы! Скажу вам по секрету, уважаемые зрители, что шансов у них немного!

– Это мы еще посмотрим, – буркнул Клюгенштейн, слушая вводный текст ведущего.

– Возглавляет милицейское подразделение известный вам по прошлым программам подполковник Жигулёвский! – Хаменко приобнял за плечи зардевшегося толстого гаишника. – На его счету сотни реальных задержаний угонщиков и два десятка – в нашей передаче!

– Знаю я этого Жигулёвского, – зевнул Ортопед. – На Попова в кабинете сидит, капусту шинкует… Никогда, блин, ни на какие задержания не ездил.

– Это телевидение, – пожал плечами Аркадий.

– У наших участников-угонщиков будет три минуты форы! – продолжил ведущий. – Когда они истекут, вслед за ними на этих прекрасных мощных машинах бросятся наши доблестные милиционеры! Кстати, седаны “Форд” – лучшие полицейские седаны в мире! Просторный салон, мощный двигатель, комфортная подвеска – это всё “Форд”! И это не реклама, а реальность!

– Ага, кому другому, блин, расскажи, – проворчал Ортопед. – “Не реклама”…

– Итак! – Хаменко поднял руку с зажатым в ней красным флажком. – Мы начинаем! На старте готовы?

– Готовы, готовы, – Глюк высунул руку из окна и показал ментам выставленный средний палец.

• Предыдущая
• 34/38
• Следующая