Квест-2. Игра начинается

Оглавление

— Вот и ваш сорок седьмой. — Сопровождающий остановился перед прелестным финским домиком, окна которого были темны. — Как обустроитесь, заглядывайте к нам с Любой в 122-й. И мой вам добрый совет: посерьезней относитесь к правилам. Не дай бог, выйдет, как с Киселевыми…

Он печально вздохнул.

Зоя спросила:

— А что вышло с Кисе…

Но Опанас Иванович быстро приложил палец к губам.

— Забыли? Ай-я-яй. Правило номер 7… Ну, располагайтесь. А я загляну в 46-й. Скажу Ромашкиным, что вы прибыли. Это прекрасные люди. Всегда помогут по-соседски. Знаете: соль, спички, иголка-булавка… Ну, увидимся на утренней линейке.

* * *

Они вошли в дом, на двери которого не было ни замка, ни засова. Включили свет. Едва успели окинуть взглядом уютную гостиную, как на крыльце послышались шаги.

— Здравствуйте! — На пороге стоял лысоватый мужчина средних лет в полосатой пижаме. — Ваш сосед, Ромашкин Степан Сергеевич. Мне Опанас Иванович сказал. Добро пожаловать на нашу Пятую аллею.

Познакомились.

— Жена уже легла, а я перед сном сам с собой в шахматишки сражаюсь, — объяснил свой наряд Ромашкин. — Вы, Гаврила Лаврентьич, как насчет шахмат? Играете?

— Немного.

— Ну, значит, повоюем! — Сосед радостно потер ладони. — Не сегодня, конечно… Вам нужно акклиматизироваться, попривыкнуть. Сначала вам тут всё будет в диковинку. Будто на острове. Но я все время говорил жене: «Нам страшно, нечеловечески повезло. Вспомни, где мы были раньше и где теперь. Это чудесный сон. Давай же его не нарушать. К черту пробуждение!» Поверьте, это самый лучший способ существования в условиях нашего искусственного рая.

— Милости прошу, заходите, — улыбнулась ему Зоя. Пропустила гостя вперед, а Гальтону шепнула: «Этот, кажется, больше похож на живого человека. Я его разговорю».

Она усадила Степана Сергеевича в кресло, поворковала о погоде и природе, об Алехине и Ласкере, а когда сосед был приручен и очарован, вполголоса призналась:

— Честно говоря, милый Степан, мне немножко жутко здесь жить… Сама не пойму, в чем дело, но этот дом… Он какой-то зловещий. Я ощущаю это кожей, но не могу объяснить. Не случилось ли здесь чего-то ужасного? Или это пустые бабьи фантазии?

Ромашкин смотрел на нее с сочувствием.

— Не фантазии… — Он замялся. — В сущности, я не должен… Правило номер 7. Но вы все равно на что-нибудь наткнетесь. Или услышите краем уха и поневоле совершите ошибку…

— Я знаю, до нас здесь жили какие-то Киселевы, — взяла быка за рога княжна. — Они что-то натворили? Степан, дорогой, расскажите! Я спать не смогу! Все буду бояться: вдруг здесь случился какой-нибудь ужас!

— Нет-нет, спите спокойно. В самом доме ничего плохого не произошло. А что Киселевых депортировали, так они сами виноваты. — Степан Сергеевич пригорюнился. — Их, бедняг, жалко, но нарушать принятые обязательства — это в конце концов непорядочно и бесчестно. Вся человеческая жизнь, в сущности, представляет собой свод писаных и неписаных правил. Нарушение законов химии или физики тоже чревато необратимыми последствиями, ведь верно? Если вы, например, вздумаете шагнуть с крыши, то закон тяготения напомнит вам о себе самым жестким образом. Киселевы отлично знали, что в поселке «Ленинский путь» родители несут полную ответственность за поведение детей. Говорят «Сын за отца не ответчик» — это гуманно и справедливо. Но так же справедливо требовать, чтобы отец отвечал за чадо, которое он плохо воспитал. Я прав?

— Не знаю, — сухо ответила княжна. Она больше не улыбалась. — Вы рассказали слишком много или слишком мало. Не останавливайтесь на середине.

Сосед беспокойно заерзал, поднялся из кресла.

— Я, пожалуй, пойду, — пролепетал он. — Уже поздно…

Тут он ненароком посмотрел в окно и вздрогнул.

— Там человек в кожаной куртке! Узкоглазый! — с ужасом прошептал Ромашкин. — Он стоит за кустом и чего-то ждет!

— Это… наш товарищ. — Гальтон сделал успокоительный жест. — Он китаец… Он… нас сопровождает. Всё в порядке.

Лицо Степана Сергеевича побледнело и даже чуть ли не позеленело. Он понес околесицу:

— Да, в наших органах служит много китайцев, и латышей, и евреев… Это нации, у которых высоко развито чувство пролетарского интернационализма… — Сбился и жалобно воскликнул. — Почему вы не предупредили, что вас сопровождают? Я бы не стал к вам соваться! Скажите, пожалуйста, товарищу сопровождающему, что я не собирался нарушать правило 7! Ради бога! А лучше ничего ему не говорите! У меня и так уже пять баллов!

Зоя остановила его:

— Перестаньте. Мы ничего ему не скажем.

— Правда? Я вам верю. У вас хорошее лицо. — Ромашкин всхлипнул. — Мы будем дружить, да?

— Конечно. Ведь мы соседи.

— Ну, спокойной ночи. В восемь утренняя линейка. Там вас представят всему контингенту. Увидимся.

Степан Сергеевич удалился. Он несколько раз поклонился кусту, за которым так неудачно спрятался Айзенкопф, и засеменил по дорожке.

— Что за чертовщина здесь творится? — озабоченно произнесла княжна. — Ты что-нибудь понимаешь?

— Только одно: у нас времени максимум до восьми утра.

— Смотрите, что я нашел под крыльцом. Наверно, осталось от прежних обитателей. — Айзенкопф показал модель планера. — Резиномотор довольно оригинальной конструкции. Мальчишка, который придумал ее, далеко пойдет.

— Вряд ли, — мрачно обронил Норд, но воздержался от объяснений.

Зоя, обойдя комнаты, принесла тоненькую брошюрку.

— Лежала в спальне на тумбочке. Называется «Правила поведения контингента коммуны-заповедника «Ленинский путь». И длинный перечень. Правило № 1: «Попытка проникновения в Спецсектор карается немедленной депортацией». Правило № 2: «При разговоре с Объектом запрещается выходить за рамки Инструкции под угрозой немедленной депортации». Правило № 3: «Любая попытка покинуть территорию поселка карается немедленной депортацией». Правило № 4: «Запрещается использовать любые бензиносодержащие материалы». Правило № 5: «Запрещается шуметь вблизи Спецсектора». Правило № 6: «Новым членам Контингента строжайше запрещается рассказывать старым членам…» Ну, это мы уже слышали. Список очень длинный. Некоторые пункты выглядят не менее экзотично, чем запрет на бензиносодержащие материалы. Например, нельзя заниматься радиолюбительством и запускать воздушных змеев. В конце — «прейскурант»: количество штрафных баллов по каждому пункту. Кто набрал 7 баллов, подлежит депортации.