Барабаны Перна

Оглавление

— Поистине небывалое достижение!

— Вот именно, — подтвердила девушка, пропуская мимо ушей его насмешку. — Уверяю вас, произвести на него впечатление, ой, как нелегко. И поверьте, он с готовностью будет делать для вас то, что и так делает для себя. Он вечно подслушивал сплетни на ярмарках, а потом пересказывал мне в расчете на то, что я передам вам. Арфист всегда услышит, кто чем живет и дышит, — с улыбкой повторила она шутку Пьемура.

— Во время Интервала все было проще… — снова вздохнув, проговорил Робинтон. Заир, чистивший коготки у него на плече, вопросительно чирикнул и, склонив головку, устремил взор вращающихся глаз на своего друга. Главный арфист улыбнулся и погладил файра. — Но, с другой стороны, если быть совершенно честным, куда скучнее. Я думаю, Пьемур не так уж надолго задержится у Олодки, — за Оборот его голос должен установиться, и он сможет снова занять свое место солиста. Если новый голос будет хотя бы вполовину так же хорош, как его детский дискант, он станет лучшим певцом, чем сам Тагетарл!

Менолли увидела, что такая перспектива несколько повысила настроение Главного арфиста, и с облегчением улыбнулась.

— Из холда Иста пришла барабанная весть. Сибел возвращается с запасом лекарственных трав, которые заказывал мастер Олдайв. Он будет в морском холде Форта завтра к вечеру, если ветер удержится.

— Вот как? Что ж, интересно будет послушать рассказы нашего милейшего Сибела о том, кто чем живет и дышит…

Глава 2

Только поднос с посудой, который Пьемур держал в руках, помешал мальчику запрыгать от радости. Работать на мастера Робинтона, пусть даже негласно, быть учеником мастера Олодки — это не только не уронит его репутации, это гораздо больше, чем то, на что он смел надеяться! А ведь он не раз обдумывал свою будущую судьбу.

Конечно, мастер Олодки — не очень заметный человек в Цехе, поскольку редко спускается с барабанной вышки. Худой, чуть сутулый, с большой головой, поросшей жесткими темными волосами, он, по меткому выражению шутников, сам напоминал палочку для басового барабана. Поговаривали, что он давно оглох от грохота сигнальных барабанов, и, тем не менее, все признавали, что он отлично улавливает барабанную дробь: слух ему для этого не нужен — он чувствует вибрации воздуха.

Пьемур обдумал перспективы своего нового назначения и решил, что они отнюдь не плохи. У мастера Олодки всего четверо учеников, причем все старшие, и пятеро подмастерьев. Правда, у мастера Шоганара Пьемур был личным учеником, но зато Шоганар отвечает за всех певцов Цеха, а за мастером Олодки числится не больше десятка арфистов. Так что Пьемур снова попал в группу избранных. Конечно, он ощущал бы себя еще более избранным, если бы мог открыть всю правду…

Не чуя под собой ног, мальчик слетел вниз по лестнице, ловко балансируя подносом. Может быть, все-таки, если он докажет Главному арфисту, что умеет держать язык за зубами… Напрасно мастер Робинтон думает, что из него можно вытянуть сведения, которые он не желает разглашать. Пьемура ничто так не тешило, как собственная осведомленность. Ему даже было не обязательно демонстрировать ее другим. Мальчуган вполне удовлетворялся сознанием: он, Пьемур, сын никому неведомого кромского скотовода, причастен к важным секретам. Зря он, конечно, ляпнул про Южный, но зато реакция мастера Робинтона показала, что его догадка верна. Они бывали на Южном — Сибел-то уж точно, а может быть, и Менолли. С такими помощниками самому Главному арфисту не нужно пускаться в столь рискованные путешествия.

Пьемуру не часто приходилось сталкиваться с Древними раньше, пока Ф'лар не отправил их в изгнание на Южный материк. И он ничуть о том не жалел — и так достаточно наслушался рассказов об их алчности и спеси. Но если бы его, Пьемура, попробовали сослать, он и не подумал бы сидеть сложа руки. Непонятно все-таки, почему Древние так безропотно смирились с унизительным изгнанием. Пьемур подсчитал, что на Южный материк отправились двести сорок восемь Древних со своими женами и среди них два непокорных Предводителя Вейров — Т'рон из Форта и Т'кул из Плоскогорья. Семнадцать Древних вернулись на север, признав главенство Бендена — так, во всяком случае, Пьемур слышал. Большинство изгнанников и их драконы были уже в возрасте, поэтому боевая мощь Перна, можно сказать, не пострадала. Старость и болезни в первый же Оборот унесли сорок драконов; почти столько же отправились в Промежуток за этот Оборот. Пьемур решительно не одобрял такой поспешности, даже со стороны драконов Древних.

Внезапно он застыл на месте, уловив дразнящий аромат, доносящийся с кухни. Никак пончики с вареньем? Очень кстати. У мальчугана даже слюнки потекли. Должно быть, пончики только что вынули из печки — иначе он наверняка почуял бы их благоухание раньше.

Он услышал голос Сильвины, отчетливо слышный даже на фоне кухонной суеты, и досадливо поморщился. У Альбуны он бы без всякого труда вытянул пару пончиков, а вот Сильвина… Ее не часто удавалось провести. И все же стоит попробовать…

Пьемур ссутулил плечи, повесил голову и, тяжело шаркая, одолел последние ступеньки ведущей на кухонный уровень лестницы.

— Пьемур? Тебе что здесь понадобилось в такое время? Откуда у тебя поднос Главного арфиста? Ты же должен быть на репетиции… — Сильвина забрала у мальчика поднос и укоризненно взглянула на него.

— Разве ты еще не слышала? — убито спросил Пьемур.

— А что я должна была слышать? Да и что можно услышать в таком гомоне? — Она поставила поднос на ближайший стол и, взяв мальчугана за подбородок, заставила его поднять голову.