Леди-рыцарь

• Предыдущая
• 44/91
• Следующая

– И как чует мое сердце, – с расстановкой проговорил Сергей, – к нам двоим это имеет самое непосредственное отношение.

– А и верно ж ты понимаешь, вьюнош! Короче, че там вокруг да около бродить – вы его спасли, вам его и растить! В добре и холе. Или же пристроить в хорошие людские руки, так, дабы в руках энтих ну ни одна волосинка с евоной головенки… Эльфы ж, сам понимаешь, оне просто так не ростют, оне слегка и попортить могут отрока… А талисман, сиречь частица духа святого Даруты, за сие вам же и отметит. Ох и отметит же вам!

Старичок блаженно заулыбался, зачмокал губами, очевидно живописуя в уме величину и ужас кар, могущих обрушиться на Серегу и леди Клотильду.

– А опричь того, – злорадно продолжал он, – еще и месть за содеянное с сим младенцем на вас отныне возложена! Ну-ка, ледь наша, каково тама окончание легенды об Великой Отсушке? Той, кою ты вьюношу сказывала?

Леди Клотильда, вздрогнув, оторвалась от увлекательнейшего процесса высасывания очередной чаши.

– Да там вообще идет бред сивой кобылы, – позевывая, сообщила она. – Дескать, злыдни, сотворившие это, не померли и не помрут, доколе не прибудет герой, зверем везомый и ведущий с собой зверя. Отомстит и полностью освободит от чар земли зачарованные. И, мол, воля создателя такова, что не помрут, пока сие не случится, век бродить будут по земле и с ужасом мстителя ждать. Такова ужасная кара!

– Во! – издевательски крякнул старичок. – Во че значит добрая рыцарская зубрежка с младых ногтей! Да еще вкупе с розгою учительской! Так что в путь тебе снова, соколик наш, герцог свежеспеченный, аки каравай из печки! А за герцогство свое не боись, мандонаде эльфийской нерушимой бысть. Странствуй себе не спеша, как усе свои делишки переделаешь – ворочайся, мы те завсегда рады будем! Эльфы твои титл и манор от желающих пограбить да чужое захапать сохранят, земли да замки твои к тому времени, как ты вернесси, до ума-порядку доведут, сиять будут, в аккурат для твоего сиятельства! Орелик наш! Спаситель! А счас поспи пока, ладушко. И ты, леди-рыцарша. Спите…

Глава седьмая
МАЛЬБРУК В ПОХОД СОБРАЛСЯ…

– Вот это дело. Так… Лошадь заводная-вьючная – одна. Торбы с припасами – две. Сейчас проверю, все ли, что следует, положили… Опять же и на лошади что-то навьючено… Хорошо, очень хорошо.

Леди Клотильда, свеженькая и бодренькая, как чертополох на шотландской заре, с рвением инспектировала и лошадку, и навьюченные на нее припас ы. Лошадку вместе со всяким добром щедро презентовал им старичок. Вернее, не им, а герцогу, то бишь Сереге.

– С таким припасом – да хоть через все королевство! – возвестила по завершении своего осмотра счастливая до глубины души леди Клоти и тут же, присев перед старичком-хозяином на корточки, перешла на доверительно-подхалимский тон: – Достопочтенный наш сэр хозяин… Уместно ли будет для милорда герцога отправляться для свершения дела чести, коим месть является, без слуги-помощника? Таковое поношение чести герцогской…

– Откеля здеся слугам взяться?! – огрызнулся старичок. – Вот набегут людишки обратно на свобожденную землицу, тады и… Усе смерды да холопья слугами вашими будут.

– Герцог Де Лабри, – скорбно поведала окружающему миру леди Клотильда, – будет ходить за конями, дрова носить. Еду сам готовить! Еще и отравится этой же едой, бедолага. А кто же тогда за дитенком малым ухаживать будет? Чья в том вина? А на земли бедные чары снятые как бы не вер…

– Да уж, на тебя дитю не оставишь, с твоими-то лапищами токмо железяки и няньчить… – в тон ей ввернул старичок.

Леди Клотильда фыркнула. Старичок тоже улыбнулся ей в ответ. И тут же, опомнившись, посуровел лицом.

– Будет вам слуга, – бросил он нехотя.

Так как проснулись они, когда солнце близилось уже к зениту, то и в путь тронулись не раньше полудня. Ребенок, к великому Серегиному облегчению, вел себя на удивление тихо. Неизбалованный вниманием, он приглушенно всхлипывал, оповещая таким образом окружающий мир о том, что его пора бы покормить или попоить, или же еще кое о чем, по малости возраста. Эльфы, выпорхнувшие стайкой из леса как раз в момент начала их сборов, прочитали ему целую лекцию на тему ухода за ребенком. Серега, впервые в жизни увидавший этакого зверя – эльфа, чудное создание ростом ему по плечо, с серебристыми дымчатыми волосами, дивными очесами, словно бы содранными с морд гигантских сиамских кошек, говорящее немыслимо высоким, ломким, летящим ввысь голосом, – глядел на них, широко разинув рот. Ему объявили, что имя ребенка – Майгельм. В каких таких регистрационных книгах и записях они это вычитали, Серега так и не понял, но спорить не стал, а про себя порешил звать малыша попроще, ну хотя бы… Микки, к примеру, на дивный западный манер и в память о незабвенном Микки-Маусе. Эльфы, запредельными голосами перечислявшие особенности кормления и трудности воспитания малолетнего населения, метались и подпрыгивали вокруг, каждое суматошное их движение рассыпало в воздухе облачко желтоватых искорок. Одуряюще пахло цветами. Серега даже попробовал половить искринки ладонью, но каждый раз ничего материального на ладони не оставалось. Его просвещали об уходе и вскармливании (и опять-таки Серега не понял, эльфам-то откуда такие подробности известны? Нет, я не понял!), а леди Клотильда гнусно хихикала за его спиной, перепаковывая и перетряхивая их дорожные припасы. Витиеватостью своих фраз эльфы запросто могли переплюнуть даже ее, когда она входила в самый что ни на есть светский раж, и посему слушать их было сущее мучение. С недавних пор ко множеству его тайных страхов прибавился еще один, и весьма серьезный, – страх заразиться местным словесным поносом. Вернется он в свой мир и тоже начнет общаться с окружающими цветистыми периодами в целый машинописный лист. Входишь этак в аудиторию и вещаешь без запинок: “Достопочтенные сэры одногруппники мои, позвольте же мне пожелать вам предобрейшего дня в распрекраснейшее утро сие, в кое нам предстоит совместно насладиться написанием контрольной по мехмату, а посему позвольте же мне от всей души выразить глубочайшие и искреннейшие соболезнования мои всем тем сэрам, кому сегодня моя милость хрен даст списать!” Н-да. И чем бы это кончилось? А кончилось бы это печально, друг Горацио. Долгая фраза завершилась бы не менее долгам мордобоем…

• Предыдущая
• 44/91
• Следующая