Воин и Маг

Оглавление

Вслед за ним вызвался и Гуго, и молодой парень, заявивший, что не прочь поквитаться за отца с матерью и сестрёнку. Старушенция, ловко сменившая повязку у бредящего во сне раненого, вызвалась тоже.

– Готовить, стирать, хозяйство вести. Немного врачевать умею.

Её, гордо задравшую сухонькое личико, баронет принял тоже.

– С егерями поговорить надо, – подал дельную мысль Трент, – Их опыт ой как пригодится!

Двое согласились сразу, а третий – молодой леани, только осенью нанявшийся на службу к покойному барону, отказался, глядя в глаза со странным выражением лица.

– Не в обиду вам будь сказано, вы чёрный маг, и этого достаточно, чтобы не служить вам ни на каких условиях.

– Жаль, – баронет опустил голову, – Я ведь собирался угнанных в рабство освободить. И очень на тебя рассчитывал.

Леани заколебался, пожал плечами.

– Тайные тропы перекрыты, один-два ещё пройдут, а больше никак.

– А если я тебе свои тропы покажу, которые чуть поглубже – не испугаешься?

Молодой человек задумался, почесав своё чуть заострённое кверху ухо. Наконец он принял решение, которое не замедлил озвучить.

– Я помогу. Но не как слуга. А как доброволец. Закончим – уйду.

– Хорошо, – устало кивнул баронет. От тепла и сытости глза его уже слипались. Он потом ещё что-то утрясал и согласовывал, отдавал какие-то приказы, с кем-то советовался, но на самом деле он уже спал.

Глава 21

Барон Дравен с самого утра был не в духе. Солдаты, едва завидев его хмурое лицо, сразу становились рьяными образчиками воинской службы, а слуги благоразумно старались не попадаться на пути. Зайдя в фамильную усыпальницу, где полгода как обосновалось последнее пристанище супруги, барон застал тут мрачного, как этот день, своего старшего сына. Вздохнув, отец понурил голову, вновь отдавая дань уважения своей баронессе. За последнее время это стало каким-то ритуалом.

Немного постояв так, барон негромко обратился к сыну.

– Пойдём, поговорить надо.

Выйдя из склепа, притулившегося к маленькому замковому храму Хенноры, отец и сын несколько мигов постояли, вдыхая чистый морозный воздух. Молчание нарушил молодой баронет, который едва оправился после потери горячо любимой матери.

– Что вы хотели сказать, батюшка?

Барон помедлил, буравя невидящим взглядом слегка побледневшего солдата, стоящего на посту у ворот арсенала, затем мрачно посмотрел, как солдаты во дворе замка выполняют упражнения с копьём, и только потом ответил.

– Как ты помнишь, я вчера вернулся из столицы, где мы имели честь слушать нашего Императора. Война будет очень тяжёлой, сынок.

Барон задумался о чём-то, вдвоём с сыном поднимаясь по лестнице, ведущей изнутри замка на стену. И лишь поднявшись наверх, и примяв свежий, насыпавшийся за ночь снежок, продолжил.

– Повелитель так и сказал – готовьтесь не к лёгким победам, но к суровым битвам, ибо враги наши посягают не только на жизни и земли наши, но и на души, и на всё наше будущее. И готовиться надо так, будто завтра последний, решающий бой.

Пожилой, но ещё очень крепкий барон посмотрел в разрумянившееся на морозе лицо сына, и еле заметно усмехнулся.

– Очень может быть, что я не вернусь из этого похода, сын мой. А посему – даю своё согласие на твою женитьбу.

Парень поднял лицо, с недоверием ища в глазах отца насмешку или очередное оскорбление, но барон был серьёзен.

– Значит, – осторожно произнёс сын, – Я могу взять в жёны Сильвию?

Дочь крепкого, удачливого купца, в третьем поколении вёвшего свои дела в городе и в соседнем баронстве Мец, давно уже пленила сердце молодого баронета. Да так, что тот презрел даже угрозу отца лишить наследства, и вечно пропадал где-то со своей Сильвией. Впрочем, влечение было взаимным, так что отец девушки вполне мог негадано-неждано породниться с древним баронским родом.

– Да, – необычно мягко произнёс барон, успевший с утра устроить разнос поварам, оттаскать за пейсы управляющего и нагнать страху на дружину, – Да. Ведь не в древности рода дело, да и свежая кровь нужна. Не приведи боги, конечно, но может статься так, что и тела моего не отыщут на поле брани, дабы с надлежащими почестями похоронить в фамильном склепе. Посему я хочу, чтобы ты до весны женился, и с лёгким сердцем я мог уйти на войну, оставив земли и замок в надёжных руках.

На стену, скрипя снегом на ступенях, взлетел посыльный.

– Ваша светлость! – отсалютовал он, – Вас там спрашивают. Двое, один вроде дворянин, другой гном. Говорят, дело есть.

– Сейчас иду!

Барон кивком отпустил солдата, и положил свою крепкую руку на плечо сына. – Подумай ещё раз, и реши. Но на этот раз не как строптивый непослушный мальчишка, а как будущий барон. Потом сообщишь, а я пока с гостями переговорю.

Молодой баронет остался на стене, ошарашенный негаданным поворотом в отцовской воле, а сам барон уже степенно спускался вниз, на ходу бормоча.

– Дворянин и гном? Странная компания, не будь я барон Дравен...

Компания и впрямь оказалась донельзя странная. Молодой чернокнижник, знакомый по летним событиям, серьёзный как судебный исполнитель. И весьма уважительной комплекции гном, с довольной ухмылкой оттирающий со своей секиры свежие пятна крови.

Valle поклонился в ответ на приветствие хозяина, и после обязательных церемоний сразу приступил к делу.

– Барон, вы не хотели бы сделать доброе дело, и немного на этом заработать?

Барон Дравен не счёл нужным скрывать своё удивление. Дело было не в том, что деньги были как нельзя более кстати, ибо казна его была почти пуста – всё пришлось угрохать на устранение последствий того мора, и снаряжать дружину на будущую войну было просто не на что. А в том, что понятия «доброе дело» и «заработок» как-то слабовато сочетались в его понимании. Тем не менее, он изобразил лицом самую живейшую заинтересованность и даже кликнул слугу, дабы гостям подали вина и чего перекусить.