Жертва всесожжения

• Предыдущая
• 35/127
• Следующая

Жан-Клод одной рукой поддерживал Вилли, другой чуть отстранял меня, будто боялся того, что я могу сделать.

– Фернандо! – сказал он. – Ты сделал то, что должен был сделать. Странника заставили уйти, а на поиски другого хозяина ему понадобится время. Можешь отпустить Ханну.

Фернандо ухмыльнулся, блеснув белыми зубами на смуглом лице.

– А мне не хочется. – Он поставил Ханну на ноги, обхватил руками так, что ее руки оказались прижаты к телу, и попытался поцеловать. Ханна завертела головой и закричала.

Вилли уже мог стоять сам. Он оттолкнулся от Жан-Клода:

– Я тебе не позволю ее трогать!

Черный леопард припал на брюхо, подкрадываясь к Вилли, к нам.

– Если мы собираемся их убирать, то надо сейчас, – сказала я.

Первого – Фернандо, потом кого-нибудь из леопардов, если время останется. А если нет... ладно, будем решать проблемы по мере возникновения.

– Нет еще, mа petite. Падма, отец Фернандо, не будет тратить драгоценное время на пытки второстепенных лиц. Слишком скоро вернется Странник.

– А Странник не даст мне ее попробовать, когда появится, – сказал Фернандо. Одной рукой он стискивал Ханну, а другой задирал ей платье.

– Он всерьез думает, что мы будем стоять и смотреть, как он ее насилует? – спросила я.

– Мой отец – Мастер Зверей. И ты не посмеешь мне помешать из страха перед его гневом.

– Ты просто не понял, да, Фернандо? – Дуло моего пистолета смотрело точно ему в голову. – Мне плевать, кто у тебя папочка. Либо ты ее отпустишь, либо твой папуля очень расстроится.

– Не стоит меня расстраивать.

Я глянула в сторону голоса, но ствол пистолета не шевельнулся.

Стоящий в дверях вампир был индийцем. Одет он был во что-то вроде длинной туники – что-то золотое с белым, и оно переливалось, когда он входил в комнату. Я же смотрела на его сына. По одному монстру за один раз.

Жан-Клод отпустил мою руку и шагнул в сторону, следя, чтобы не загородить мне выстрел.

– Падма, Мастер Зверей, приветствую тебя и добро пожаловать.

– Жан-Клод, Принц Города, приветствую тебя. Твое гостеприимство превзошло все мои ожидания. – Он рассмеялся, и это был просто смех. Театральный, неприятный, даже жуткий, но мурашки от него по коже не шли.

– Скажи ему, чтобы отпустил Ханну, – потребовала я.

– Ты, очевидно, слуга Жан-Клода, Анита Блейк.

– Ага, очень рада познакомиться. Теперь скажи своему сыну, чтобы отпустил нашу вампиршу, или я в нем сделаю приличную дыру.

– Ты не посмеешь причинить вред моему сыну.

Пришла моя очередь засмеяться – резко, коротко и не очень весело.

– И твой сын говорил то же самое. Оба вы ошибаетесь.

– Если ты убьешь моего сына, я убью тебя. Всех вас убью.

– Ладно, давай проверим, правильно ли я поняла. Если он ее не отпустит, что он с ней будет делать?

Фернандо засмеялся низким шипящим смехом. Этого хватило. Где-то в этом красивом теле был черный мех и бусинки глаз. Крысолюд.

– Я ее поимею, потому что Странник это запретил, а мой отец отдал ее мне.

– Нет! – выкрикнул Вилли и шагнул вперед, но Жан-Клод его удержал.

– Это не твоя битва, Вилли.

Фернандо схватился рукой за пах Ханны. Только рука Жан-Клода не дала Вилли броситься на леопардов.

– Мастер, помоги! – застонала Ханна.

– Он не может тебе помочь, дитя, – сказал Падма. – Он никому из вас не может помочь.

Я отвела пистолет от головы Фернандо на два дюйма. Выстрел загрохотал под сводами эхом. Пуля ударила в камень. Все застыли.

– Следующая пуля – ему в череп, – предупредила я.

– Ты не посмеешь, – заявил Падма.

– Ты это уже говорил. Для ясности, Зверский Мастер:

Фернандо не изнасилует Ханну. Я его раньше убью.

– Тогда я убью тебя.

– Отлично, но это не вернет к жизни твоего сына. – Я медленно выдохнула, чувствуя, как мной овладевает спокойствие. – Решай, Зверский Мастер.

– Я – Мастер Зверей.

– Хоть Санта Клаус. Он ее отпустит, или он покойник.

– Жан-Клод, уйми свою слугу.

– Если ты можешь ее унять, Падма, я даю тебе такое право. Но будь осторожен. Анита никогда не блефует. Она убьет твоего сына.

– Думай, – тихо сказала я. – Думай – думай – думай...

Мне очень хотелось спустить курок. Очень, потому что мне было ясно как день: если я не убью его сейчас, это придется сделать потом. Слишком он был нагл, чтобы отступить, слишком ослеплен собственной силой, чтобы отпустить Ханну, а иметь ее он не будет. Переступить линию эту и остаться в живых он не может.

– Отпусти ее, Фернандо, – велел Падма.

– Отец!

– Она спустит курок, Фернандо. Она хочет это сделать. Правда, Анита?

– Ага.

– Пули серебряные, насколько я понимаю, – сказал Падма.

– Никогда без них из дому не выхожу.

– Опусти ее, Фернандо. Даже я не смогу тебя спасти от серебряной пули.

– Нет, она моя! Ты обещал!

– Я бы на твоем месте послушалась папу, Фернандо.

– Ты ослушаешься меня, сын мой?

В голосе Падмы было что-то такое, от чего теплый ветер прошел по комнате. Намек на гнев. Что-то пролетело у меня по коже, но не касание вампирской силы – не совсем оно. Падма не пытался подчинить себе Жан-Клода. В этом касании был привкус более теплой крови, электрический танец, выдающий ликантропа. Что было невозможно. Вампир не может быть ликантропом – и наоборот.

Фернандо сжался, прижимая к себе Ханну, как куклу, пряча лицо в ее желтых волосах.

– Нет, отец! Я никогда тебя не ослушаюсь!

– Тогда сделай как я сказал.

Фернандо отшвырнул Ханну. Она заковыляла к Вилли. Он обнял ее, стал промокать носовым платком кровь с ее лица.

Я опустила пистолет.

Фернандо ткнул в меня темной рукой.

• Предыдущая
• 35/127
• Следующая