Город заблудших душ

Оглавление

Неожиданно майор увидел, как за одной из машин заряжают гранатомет, явно намереваясь достать неизвестного стрелка.

– Уходи, – крикнул, приподнимаясь, Сангеев, – уходи!

В него начали стрелять с двух сторон, и он почувствовал, как пуля пробила правое плечо. Рука бессильно повисла. Один из бандитов прицелился и выстрелил из гранатомета как раз тогда, когда в окно высунулся ствол ружья. Выстрел разнес не только окно, но и часть дома.

– Эх, Назар, Назар, – морщась от боли, прошептал Сангеев. Правая рука висела как плеть. Он попытался поднять пистолет, но не смог. Кажется, стрелять правой рукой он уже не сможет. Но у него есть целый ящик гранат, которые лежат рядом. Вырывая зубами чеку, он бросал гранаты в бандитов, крича от радости. Орилин оглянулся. Зрелище было незабываемым. Стоявший у разбитого оконного проема майор Сангеев бросал левой рукой гранаты, и на лице его были такая радость и такое торжество, что Орилин даже замер. Автоматные очереди пробили тело майора. Последнюю гранату он выбросить не успел. Пошатнулся. Еще одна очередь снова пробила его тело. Он опустил руку, в которой была зажата граната, и улыбнулся в последний раз. А потом раздался взрыв.

– Нет, – закричал Орилин, – нет!

Не обращая внимания на выстрелы, он каким-то чудом сумел подскочить к тому месту, где лежало разорванное тело майора, и, схватив последние две гранаты, вырвал чеку и швырнул их в проем.

Нападавшие отступили. Они оттащили своих раненых, а одна машина поехала в мэрию, где их ждал сам Малик, так и не принявший участия в этом нападении. Ему доложили о смерти майора Сангеева.

– Вот упрямый осел, – зло пробормотал Малик. – Иногда нарываешься на такого доморощенного героя и не знаешь, что тебе делать. Вы его точно убили?

– Он сам себя убил, – сообщил один из приехавших, – у него граната взорвалась в руке.

– Туда ему и дорога. Кто там остался?

– Говорят, что какой-то лейтенант, – сообщил один из бандитов, – но мы точно не знаем. И там еще один стрелок появился. Он в доме сидел, в подъезде на третьем этаже, и в наших стрелял. Но его мы тоже убрали.

– Это какой-то город сумасшедших. Сколько наших погибло?

– Шесть человек, – сообщили ему, – и пятеро ранены.

– Мы не сможем уйти с такими потерями через границу! – разозлился Малик. – Найдите Халима, пусть поговорит с этим лейтенантом. Сколько можно терять людей? Мы в горах за год столько людей не теряли, сколько здесь за один день!

– Там еще была машина Лайлы, – сообщил один из боевиков.

Малик схватил его за горло.

– Значит, она тоже там, а мы ее ищем по всему городу?! Почему сразу не сказал?!

– Машина во дворе была. Мы даже сначала не поняли, что это их тачка. А потом ребята сказали, что Лайла уехала на ней вместе с Бронтоем.

– И до сих пор не вернулась, – напомнил Малик. – Значит, их тоже арестовали и они в изоляторе! В общем, передай, пусть прекратят стрелять. Если там один лейтенант остался… Найдите Халима, пусть быстро отправляется туда.

…Альберт оттащил тело Сангеева в коридор. Лицо майора почти не пострадало. Лейтенант посмотрел на него и заплакал. Он чувствовал свою вину, словно Ильдус погиб именно потому, что он не остался с ним сразу, а пришел сюда немного позднее.

– Я принимаю руководство городским отделом милиции, – сказал, всхлипнув, Орилин, – можете быть уверены, что я не отдам заключенных этим бандитам. Даю вам слово.

В этот момент кто-то с улицы крикнул:

– Не стреляй! К тебе идут. Не нужно стрелять!

Он услышал, как кто-то пытается войти, поднял автомат. У человека в руках был белый флаг. Орилин узнал этого типа. Халим Казиев, известный городской бизнесмен и брат мэра города. Кажется, майор сказал перед смертью, что это предатель.

– Не подходи, – поднял автомат Орилин.

– Подожди, – быстро попросил Халим, – не нужно стрелять. Это я, брат мэра. Ты же меня знаешь. Послушай, что я тебе скажу. Майор уже убит. Ты молодой человек, сражался, как герой, об этом все уже знают. Весь город. Поэтому давай поговорим спокойно. В этом изоляторе сидят женщина их руководителя и его родственник. Отпусти их, и тебя никто не тронет. Честное слово! Все равно твой упрямый майор уже умер, и никто к тебе на помощь не придет. Там сзади, наверно, Назар стрелял, но его тоже убили. Зачем тебе это нужно? Ты к этому городу не имеешь никакого отношения. Приехал – и уедешь отсюда. А нам здесь жить. Давай по-хорошему.

– Сейчас они вас видят, чтобы я ответ вам мог передать? – спросил Орлин.

– Конечно, видят, – улыбнулся Халим, оборачиваясь на бандитов, столпившихся у своих машин.

– Именем нашего государства, – сказал лейтенант Альберт Орилин, поднимаясь на ноги, – как исполняющий обязанности начальника городской милиции, которые я принял после смерти майора Ильдуса Сангеева, и учитывая прифронтовую обстановку, а также отсутствие суда в нашем городе, я выношу решение о расстреле предателя и негодяя Халима Казиева. Приговор будет приведен в исполнение немедленно и обжалованию не подлежит.

– Что ты сказал? – так и не понял Халим. – Что за дурацкая комедия?

Лейтенант поднял автомат и дал очередь. Халим пошатнулся – белый флаг выпал у него из рук и упал на пол. Бандиты снова начали стрелять. Орилин отполз назад. Он даже не совсем понимал, что именно происходит, – в таком состоянии прострации и ярости он был.

Стрельба и разрывы гранат слышались по всему городу. Люди шепотом передавали друг другу, что у здания городской милиции идет настоящее сражение, в котором сотрудники милиции держат оборону здания против целой банды. Мальчики Ризвана не спали. Они собрались в комнате, прислушиваясь к выстрелам.