Сложенный веер

• Предыдущая
• 90/279
• Следующая

Глядя на отца невинными голубыми глазами, унаследованными от матери-француженки, восьмилетняя Ай протянула руку к двум оставшимся комплектам карточек — желтому и лиловому, ловко разделила их пополам и положила один перед Такудой.

— Будем продолжать этими, — ультимативно заявила она.

Такуда проиграл, окончательно и бесповоротно. Возникновения новых ресурсов и боевых единиц «из ниоткуда» его стратегия не предусматривала. Она была конечной, от точки А до точки Б, и в тот момент, когда точка стала лучом, а финишная прямая превратилась в полосу разбега, Такуда был обречен.

Потерев лысину, член Звездного совета Такуда Садо пожал руку победительнице, попросил у жены зеленого чая и, зайдя в кабинет, решительно отправил в шредер приглашение на вручение очередной премии человеку, математически доказавшему парадокс Княжинского. Шел 58 год по календарю Конфедерации, лето стояло ужасно жаркое, и единственным местом, куда Такуда еще согласился бы выбраться из своего прохладного дома под Киото, был Анакорос: доктор Ковальская раздобыла очередной несравненный шедевр верийского мечестроения и не отказывалась поделиться.

Книга вторая
Королевские врата

Пролог

В письме, направленном Алиссией Ковальской всем членам Звездного совета, говорилось… Точнее, никто за пределами Совета так и не узнал, что конкретно в нем говорилось, только на очередных перевыборах тридцатью двумя голосами против двух Лисс было предложено одно из кресел, закрепленных за Землей как за одной из планет-основательниц Конфедерации, освободить, что она с превеликим удовольствием и сделала.

— Ты нажила себе кучу врагов, — мрачно резюмировал Гетман, пригласивший ее сразу за упомянутым судьбоносным событием на чашечку чая. — Не думаю, что твоя точка зрения нашла понимание. Где работать собираешься? Половина интересующих тебя планет теперь тебя близко не подпустит.

Звездный совет в этот раз перевыбирался на Мхатме, и в окно кофейни временного пресс-центра смотрело ночное небо изысканной черноты, практически недоступной на Земле из-за индустриальных огней и обилия искусственных спутников. Лисс наслаждалась звездной тьмой за окнами, терпкой маслянистой влажностью в воздухе, оставшейся после недавнего сезона дождей, и мхатмианским обычаем заваривать пол-ложечки кофе на большую бадью, из-за которого туры на эту планету категорически не раскупались в Италии и странах Латинской Америки, зато кофепитие могло продолжаться бесконечно. В конце концов, Лисс никогда не ходила пить кофе, чтобы его пить. Чтобы пить, она варила его у себя дома на кухне.

И сейчас, слушая Разумовского, сильно сдавшего и поседевшего за последние годы, Лисс захотела сделать его счастливым. Хотя бы одну причину вечных его треволнений снять с ссутулившихся плеч. Она порылась в сумочке и вытащила несколько разношерстных писем. Зная любовь Лисс к бумажной корреспонденции, важнейшие сообщения ей всегда присылали так, а не по электронной почте. Тем более что самые интересные для нее отправители все равно предпочитали пользоваться стилом, пером или ручкой, а не виртуальным стеком или клавиатурой.

Лисс помахала в разной степени помятыми депешами перед носом Гетмана, давая ему возможность различить оттиск печати парламента Аппы, верийский пергамен, собственноручную подпись Носителя эбриллитового венца Мхатмы, извилистые письмена Когнаты…

— Ну, как-то так… — туманно высказалась она. — Заметь, это не пожелания уснуть и не проснуться или, как любят выражаться аппанцы, сдохнуть под мостом с вонючими псами. Это предложения работы.

Гетман удовлетворенно прихлебнул из чашки.

— На Когнате ты сдохнешь точно. При твоей нелюбви к холоду.

— А здесь, на Мхатме, жутко жарко. Значит, откладываем, — Лисс запихнула два вышеозначенные письма в сумочку. — Верия — это военная академия. И далековато.

— Ага, а главное — занятия там начинаются в пять утра и нельзя опаздывать, — поддел Гетман.

— Точно, никакой гигиены умственного труда, — охотно согласилась Лисс. — Хотя я их уважаю: при таких-то медико-биологических показателях быть лучшими воинами Конфедерации…

Верийское приглашение последовало за двумя предыдущими. Теперь между высокими глиняными чашками на столе красовался только аппанский прямоугольник с золотым обрезом.

— Аппанцы дают мне научно-исследовательский центр, дядя Леша. И полный, как говорится, карт-бланш. Я смогу собрать всех, кто мне нужен, с разных планет. Ты знаешь, какие у них деньги, какие возможности! Заниматься наукой, издавать книги, обучать… Я смогу влиять на многие процессы в Конфедерации и вне ее, которые, будучи членом Звездного совета, я вынуждена была принимать как должное. Политическое благоразумие, идеи демократии, моральная ответственность… Я сыта этим по горло. Так же как и нашим извечным амплуа deus ex machina: явиться к концу разборки и водворить вселенскую справедливость. И потом выходим мы, все в белом… Извините, я хочу успевать к началу представления.

Лисс так злобно покосилась на подошедшего официанта, что тот предпочел ретироваться в другой конец зала.

Гетман выглядел удивленным.

— Чего еще ты хочешь?

— Единолично принимать решения. Мне надоели все эти голосования, процедуры, право вето, первое слушание, второе слушание, двадцать первое слушание, есть кворум, нет кворума… что, Хортулана уже установила блокаду Фрингиллы?!! Какая неприятность! Давайте обсудим конфедеративные санкции! Давайте обсудим то, это, пятое, десятое! И из всего этого не будет никакого толку!

• Предыдущая
• 90/279
• Следующая