Алекс

Оглавление

— Потому что… потому что это ты.

Этот ответ совершенно потряс ее. Как будто все разом остановилось, как будто Бог включил связь с ней одним нажатием кнопки. Она больше ничего не чувствовала — ни судорог, ни жажды, ни боли в желудке, ни продрогшего до костей тела. Всем своим существом она устремилась к тайному смыслу, заключавшемуся в этих словах.

— Кто вы?

В ответ он только улыбнулся. Возможно, он вообще не привык много говорить и даже одна-единственная фраза истощила его силы. Он быстро поднял клетку на прежний уровень, подобрал с пола куртку и вышел, даже не взглянув на Алекс. Казалось, он разозлился из-за того, что сказал больше, чем хотел.

На сей раз она даже не притронулась к корму, хотя он выдал ей новую порцию в придачу к тому, что еще осталось. Она взяла из корзины только бутылку воды и сделала всего несколько глотков, решив сохранить остаток как можно дольше. Затем попыталась обдумать услышанные недавно слова, но ничего не получалось, — когда испытываешь физические мучения, возможно ли думать о чем-то еще?

Вытянув руку вверх, она просовывала пальцы сквозь щель и подолгу гладила огромный узел, с помощью которого клетка держалась на весу. Он был размером с ее кулак. И затянут невероятно туго.

На следующую ночь Алекс впала в состояние, напоминающее кому. Ее рассудок не мог ни на чем сосредоточиться, ей казалось, что все ее тело медленно тает, и вот уже от нее остаются только кости, а скоро не останется ничего, кроме тотального онемения, как если бы она вся, с головы до ног, превратилась в одну сплошную судорогу. До этого момента ей удавалось хоть как-то поддерживать самодисциплину — например, она старалась регулярно совершать пусть даже незначительные движения: сначала шевелила пальцами ног, затем вытягивала лодыжки и вращала их три раза по часовой стрелке и три раза против, затем напрягала и расслабляла икры, потом вытягивала правую ногу как можно дальше, снова сгибала, повторяла это трижды, затем проделывала то же самое с левой ногой — и так далее. Но сейчас она уже не понимала, выполняет ли все эти упражнения на самом деле или это ей только снится. Ее заставили очнуться собственные стоны. В первый миг Алекс подумала, что стонет кто-то другой, — она не сразу поняла, что сама издает эти хриплые отрывистые звуки, поднимающиеся откуда-то из самых глубин ее существа.

Но даже когда она полностью пришла в себя, она не смогла прекратить стоны — они вырывались непроизвольно, одновременно с каждым выдохом.

Теперь Алекс была уверена — это начало конца.

10

Четыре дня. Вот уже четыре дня расследование топталось на месте. Все анализы оказались напрасными, все свидетельства — бесплодными. Одни видели белый фургон, другие утверждали, что он был голубой. Кто-то считал, что похитили его соседку, затем оказывалось, что та на работе. Об исчезновении еще одной женщины заявил ее муж, но она, как вскоре выяснилось, была в гостях у сестры — а он даже не знал, что у нее есть сестра! Форменный бардак…

Прокурор назначил судью, молодого энергичного человека, который, как и все его поколение, любил, чтобы вокруг была постоянная «движуха». Пресса, со своей стороны, упомянула о похищении лишь вскользь — это была явно не та новость, которая способна надолго приковать к себе внимание в большом городе, поэтому она очень быстро исчезла под ворохом свежей информации. Баланс на данный момент представлялся неутешительным; похитителя пока не вычислили, о жертве по-прежнему ничего не знали. Все заявления о пропажах людей в районе улицы Фальгьер за последние три дня были проверены, затем Луи расширил периметр поисков и временные границы, отсмотрев заявления о пропаже за последние несколько дней, потом недель, потом месяцев — все напрасно. Никаких следов девушки, молодой и, судя по отзыву одного из свидетелей, красивой, чей маршрут недавно пролегал по улице Фальгьер в Пятнадцатом округе Парижа.

— Неужели никто не знает эту девушку? Никто не беспокоится о ней целых четыре дня?

Было около десяти вечера.

Они втроем сидели на лавочке, глядя на канал. Теплая полицейская компания. Камиль оставил за себя нового стажера и пригласил Луи и Армана поужинать. По части ресторанов он не знаток — никогда их не запоминал и особо в них не разбирался, так что сделать выбор ему нелегко. О том, чтобы спросить совета у Армана, смешно даже подумать — в последний раз он ходил в ресторан, когда Камиль в последний раз его приглашал, иначе говоря, в незапамятные времена, и вполне возможно, то заведение уже давно закрылось. Что до Луи, он наверняка порекомендовал бы такой ресторан, который Камилю не по карману. Если бы сегодня вечером Луи ужинал в одиночестве, он, скорее всего, поехал бы в «Тайеван» или «Ледуайен». Поэтому в конце концов Камиль решился и сделал выбор сам: ресторан «Ла Марин», набережная Вальми, в двух шагах от дома, в котором жил.

Уж у них нашлось бы о чем поговорить. Когда, еще в прежние времена, они работали вместе, то часто вместе и ужинали перед тем, как разъехаться по домам. По негласному заведенному правилу платил всегда Камиль. Он полагал, что предоставлять это Луи было бы дурным тоном: не стоило напоминать остальным о том, что Луи отнюдь не испытывает нужды в деньгах, хотя, как и они, служит в полиции. Само собой, вопрос об Армане даже не возникал: когда вы предлагаете Арману вместе поужинать, то платите вы — это аксиома. Что до Мальваля, их бывшего сослуживца, у того всегда были проблемы с деньгами, и все они знали, чем это кончилось.

В этот вечер Камиль просто молча расплатился, но в глубине души он радовался тому, что вновь обрел обоих своих друзей. Все вышло неожиданно. Еще три дня назад он бы и представить себе такого не мог.