|
Оценить:
|
Право на силу
2
Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.
Верховный всегда действовал одновременно кнутом и пряником. Тонкий психолог, он понимал, вероятно, что человека нужно поставить перед выбором. Либо ты лезешь вверх, к вершине, — либо падаешь вниз. Третьего не дано. Ибо если ты выберешь третий путь — тихую, спокойную, растительную жизнь без борьбы, без стремления карабкаться в своем развитии все выше и выше, — ты уже не будешь полезен Бригаде. Под лежачий камень вода не течет.
Человек был согласен с этим мудрым изречением. И он нисколько не сомневался, что поставленные задачи были ему по плечу, — ведь именно на таких задачах и специализировалась Первая Ударная.
Выполнить приказ — и получить заслуженную награду.
Любой ценой.
Иного выхода у него просто не было.
И потому караван пришел в город.
Убивать.
ГЛАВА 1
ГОСТИ
Утро выдалось хмурое.
Данил сидел в своей обычной засидке, на вокзальной башенке с часами, поглядывая то на пытающееся пробиться сквозь пепельно-грязные тучи восходящее солнце, то на прилегающую к вокзалу площадь. Прохладный пасмурный день — удача. Жаль только, не для него — смена заканчивается. Не больно-то летом посидишь в ОЗК и противогазе под палящими лучами солнца, когда температура порой достигает сороковника. Демрон бы, в нем не так душно — да Родионыч с самого начала запретил Додону их выдавать. Демронов — пяток на все Убежище, а чтоб купить такой в личное пользование, это надо вагон пятерки или семерки на бартер поставить. Да еще и хрен найдешь, буржуйские-то костюмы. А в ОЗК что ж… духота. Хоть и оборудован каждый схрон небольшим навесом, да толку от него… Воздух раскаляется уже к обеду, вот и сидишь весь день в резине, как в бане. По всему телу, начиная с головы, в течку течет, и никакие потосборники в виде комка под защитным комбинезоном не помогают. Снять хотя бы противогаз, подставить ветру лицо, чтоб пот обдуло, — так нет же. Радиация.
В летние месяцы из-за таких вот банных дней Данил терял килограммов десять веса, худея аж до пятьдесят четвертого размера, — все с водой уходило. Правда, рельеф становился — загляденье! До мелкого кубика, до волоконца… Иришка с Ольгой как дикие набрасывались! Данил плотоядно ухмыльнулся, припомнив некоторые подробности таких ночей. Дикие-то дикие, однако — тяжело. Утром после суток спускаешься, бывает, домой — а в ОЗКашных чулках-бахилах хлюпает так, будто по болоту шлепаешь.
И ведь не поделаешь ничего, дежурство есть дежурство. Боевой пост не оставишь. Отойди-ка хоть на минуту — а ну как в это время псы нагрянут? Или выродки? Или еще кто похуже! Выскочит из-за насыпи со стороны промзоны стая рыл эдак в двадцать — и во все лопатки к вокзалу чешут. Тут уж не зевай!
Раньше их с дальнего расстояния «калашами» выбивали, но со временем эти ублюдки умней стали и проворнее в разы. Теперь их чаще всего не то что из «калаша» не выцелишь, а и из снайперки не вдруг возьмешь. После того, первого раза, когда стая все-таки добралась до защитников Убежища и порвала троих бойцов, Родионыч тушенки с солярой не пожалел, но сторговал у войсковых четыре огнемета и огнесмеси несколько емкостей. Принципиально брал не «Рыси» и не «Шмелей», а старой, еще советской послевоенной разработки, станковые огнеметы ТПО-50. Таких на складах у войсковых штук десять хранилось в разном состоянии исправности. И стреляли они не капсулами с напалмом, как современные, а плевали огненной струей метров на сто пятьдесят. С тех пор проще стало — прорвавшихся собак ожидал поистине горячий прием, одним залпом выжигавший до половины стаи.
Башенка возвышалась над вокзальной крышей на добрых три метра, из-за чего площадь и все подходы к зданию лежали как на ладони. Когда-то вся она была усыпана крупными бетонными обломками, прилетевшими во время бомбежки со стороны заводской промзоны, и за этими обломками одно время приноровились прятаться не только псы, но и мутанты покрупнее. Потом ее расчистили — ценой жизни двух человек, — и теперь держать охраняемый сектор стало не в пример легче. Сиди себе, поглядывай на насыпь да на развалины. Начнись вдруг атака, времени навалом — много ли его нужно, чтоб подхватить «калаш» либо ВСС, на выбор, и организовать встречу с распростертыми объятиями? Пару мгновений, не больше. К тому же, опасными были только два направления: с запада, со стороны промзоны, и с востока, со стороны города. С юга практически вплотную к площади подступали разросшиеся заросли сирени, преодолеть которые без костюма с системой дыхания замкнутого цикла не представлялось возможным, а северную часть облюбовал гигантский хищный вьюн, раскинувший стебли метров на тридцать и полностью скрывший под собой небольшое зданьице автовокзала. Да и огневой мощи для защиты хватало: по углам «Корды» — пулеметы калибра 12,7 мм — ну а если уж совсем кисло, то с первого этажа огнеметы или КПВ поддержат. С этими вообще шутки плохи, четырнадцать миллиметров — это вам не хухры-мухры, практически маленькая автоматическая пушка. Если пуля попадет даже в конечность — отрывает напрочь. Правда, Родионыч запрещал садить из них по мелкой цели — запасных стволов и патронов было с гулькин хрен, и даже у войсковых не расторгуешься, берегут.
Данил в очередной раз оглядел охраняемый сектор, особенно внимательно присматриваясь к железнодорожной насыпи метрах в ста от вокзала и развалинам заводоуправления за ней. Чисто. Солнце по-прежнему пряталось за тучами, причем куталось в них все основательнее — похоже, будет дождь. Сегодняшней смене основательно фартило.
«А вчера-то днем эх и пекло! Начало лета — а жарит не по-детски, будто не Среднее Поволжье, а какая-нибудь Южная Калифорния, — Данил внутренне усмехнулся своим мыслям. — Это если здесь теперь такая жара стоит, то чего ж у них в этой самой Калифорнии творится, будь она неладна? Не только ведь нам досталось, им, поди, тоже не сладко пришлось. „Сатану“ хваленым ПРО не больно-то остановишь, а ведь до Начала еще и „Икара“ начали разрабатывать…»
Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.
