Явка с повинной

Оглавление

Лева читал протоколы по порядку.

«Вчера вечером, примерно около двадцати одного часа, – рассказывала Наташа, – ко мне в квартиру, которую я временно снимаю, пришли мои знакомые: инженер Крошин и конюх ипподрома Николай Кунин, последний находился в очень возбужденном состоянии. У меня в это время находилась моя подруга, студентка университета Аня Полякова. Крошин попросил меня сварить кофе и не мешать, так как им нужно поговорить. Мужчины принесли с собой бутылку коньяка, они расположились в комнате, а мы с Аней остались на кухне, где я гладила. Дверь в комнату плотно не закрывается, а дверь на кухню мы с Аней умышленно оставили открытой, так как хотели знать, о чем будут говорить мужчины. Крошин говорил негромко, он обычно так разговаривает, Николай же говорил очень громко, порой даже кричал, и я слышала все отчетливо. В основном говорил Николай, Крошин лишь его успокаивал. Из слов конюха я поняла, что писатель, который ходит к ним на конюшню, совсем не писатель, а работник уголовного розыска. Николай давно подозревал, а сегодня сам увидел удостоверение писателя, где черным по белому написано, что старший лейтенант милиции Гуров Лев Иванович состоит на службе в Управлении уголовного розыска.

Вопрос: Вы удивились словам Николая Кунина?

Ответ: Нет. Я не удивилась, больше испугалась.

Вопрос: Почему вы не удивились?

Ответ: Последнюю неделю Николай нервничал, из отдельных фраз, сказанных им Крошину, я поняла, что в смерти наездника Логинова виновата не лошадь, Логинова убили. Николай волновался и просил Крошина узнать, действительно ли появившийся на конюшне парень писатель, или он работник милиции. Крошин обещал Николаю выполнить его просьбу и просил меня, а когда я отказалась, – Аню позвонить в уголовный розыск.

Вопрос: Крошин давал вам телефон?

Ответ: Нет, не давал.

Вопрос: Что было дальше?

Ответ: Я отнесла в комнату кофе, Николай и Крошин говорили, не стесняясь моего присутствия. Николай говорил о необходимости срочно скрыться и просил у Крошина денег. Тот убеждал Николая, что уходить в нелегалы, он так и выразился, глупо, раз напали на след, лучше явиться с повинной. Найдут все равно, а наказание совершенно разное. Николай не соглашался, продолжал просить деньги, Крошин не давал, говорил: во-первых, у меня нет, ты мне и так много должен, во-вторых, я тебе не дам в любом случае, так как это карается законом. Между ними началась ссора, Николай струсил и отступил. Я заявила, чтобы они немедленно оба уходили, так как я живу без прописки и не хочу попадать в историю.

Вопрос: А раньше вы не понимали, что уже попали в историю?

Ответ: Нет. Я же не знала, что Логинова убил Николай.

Вопрос: А теперь знаете?

Ответ: Да, он сам вчера вечером сказал.

Вопрос: Он говорил о каких-либо подробностях убийства?

Ответ: Нет. Затем пришла Аня. Она тоже стала уговаривать Николая явиться с повинной. Он отказывался, оскорблял нас, требовал денег. У нас с Аней денег нет, а Крошин сказал: «Денег не дам, если до утра не явишься с повинной, я первый сообщу о тебе». Николай забрал начатую бутылку коньяка, обругал нас и ушел.

Вопрос: Он ушел один?

Ответ: Да. Мы трое остались. Я хотела сразу пойти в милицию, но Аня и Крошин отговаривали меня. Говорили, что Николай одумается и явится сам, нечестно лишать человека последнего шанса. Мы договорились в десять утра собраться у меня и вместе, если Николай скроется, идти в милицию.

Вопрос: Как вы собирались узнать, скрылся Кунин или явился с повинной?

Ответ: Позвонить сначала на конюшню, узнать, на работе он или нет, затем позвонить в милицию и узнать там.

Вопрос: Во сколько часов ушел от вас Кунин?

Ответ: Точно я не помню, примерно около двадцати трех часов. Мы сидели вместе около часа, затем Крошин и Аня ушли, он собирался отвезти ее домой. Всю ночь я не могла заснуть и в пять утра пошла погулять. Я долго стояла в сквере у здания Управления внутренних дел, наконец решилась и обратилась к дежурному.

Вопрос: Почему вы не дождались десяти часов и своих приятелей?

Ответ: Я боялась, что Аня и Крошин вновь начнут меня убеждать не заявлять в милицию».

Протокол допроса Анны содержал примерно то же самое, только имелось добавление, что в субботу восемнадцатого июля к ней утром заехал Крошин, они вышли на улицу, зашли в будку телефона-автомата, сначала Крошин куда-то позвонил, затем объяснил Ане, как надо разговаривать, и попросил постараться узнать голос. Крошин набрал номер и передал ей трубку, она говорила, как велел Крошин, но голос не узнала, ведь слышала она писателя лишь однажды и всего несколько слов. Согласилась же она на эту проделку, так как любит розыгрыши, кроме того, ей хотелось сбить спесь с этого парня, уж больно он заносчиво держался. Да, один раз Крошин взял у нее трубку и слушал сам, но лишь пожал плечами, тоже ничего не понял. В понедельник Аня сама вызвалась сходить в редакцию журнала и узнать, работает там Лев Шатров или нет.

Протокол допроса Крошина был значительно обширнее и, кроме фактов уже известных, содержал следующее.

Знакомы Крошин и Кунин около трех лет, близких отношений никогда не поддерживали, изредка обменивались информацией о лошадях. На ипподроме подобных знакомых у Крошина множество. Этой весной Николай начал ухаживать за подругой Наташи, они познакомились на ипподроме. В мае Николай предупредил Крошина, что явный фаворит одного из заездов разладился и вполне может проиграть. В результате Крошин довольно крупно выиграл, и, когда в начале июля Николай попросил у Крошина взаймы двести рублей, последний не счел возможным отказать и деньги дал.