|
Оценить:
|
Слияние двух одиночеств
- Предыдущая
- 20/39
- Следующая
20
— Нет. Ничего такого. Я просто…
— Что просто? Тебе придется мне сказать. Я никуда не уйду, пока не узнаю правду.
Губы Калли изогнулись в усмешке. Как будто ему есть дело до правды. Он предпочитает собственное искаженное представление о людях.
— Я… не люблю яхты.
— У тебя морская болезнь?
Она покачала головой:
— Значит, дело в другом.
— В детстве я часто выходила в море.
— А потом?
Она тяжело вздохнула, понимая, что ей придется сказать.
— Мои родители погибли на яхте в шторм к северу от Сиднея. Они поспешили на помощь другой яхте. И обе они затонули. Никто не выжил.
— Сколько тебе было лет?
— Четырнадцать.
Так много времени прошло, а она помнила все, как сейчас. Может, ей бы не было так больно, если бы она смогла попрощаться с родителями. Но дядя увез ее в Грецию, заявив, что на похоронах она только еще больше расстроится.
— Мне жаль, — искренне сказал он.
Калли повернулась и посмотрела ему в глаза.
Она думала, что он только посмеется над ее детскими страхами, но во взгляде его было только сочувствие.
— Спасибо.
Калли отвела взгляд. Наверное, она себе воображает эту глубокую связь между ними. Это все из-за того, что она так расклеилась.
— Надо было тебе сказать мне прежде, чем мы взошли на борт.
Она пожала плечами. Ей это даже в голову не пришло. Ее опыт подсказывал ей, что мужчины редко считались с такой мелочью, как женская нервозность. Да и откуда ей было знать, что она так отреагирует? Она думала, что справится с собой, но, видимо, сказалось напряжение последних дней. Требования, которые все время предъявлял к ней Дэймон, оживили в ней воспоминания о несчастливом замужестве, обо всех ее страданиях.
— Почему ты мне не сказала?
Она повернулась. Выражение лица у него было искреннее, но это ничего не значит.
Калли дрожащей рукой вытерла слезы. Как же она ненавидела себя сейчас за эту слабость!
— А зачем мне давать тебе еще одно оружие, которое ты сможешь использовать против меня?
У Дэймона дыхание перехватило. Она это серьезно!
Она, правда, думает, что он может пасть так низко? Использовать ее страх, ее горе, смерть родителей в своих собственных интересах? Одно дело — сыграть на ее желании не дать ему сойтись с ее кузиной, другое дело — влезать ей так глубоко в душу. Он слишком хорошо помнил, как сам потерял отца, с каким трудом пережили это его мать и сестры.
Дэймон жестко вел дела, но он был честным человеком.
То, что Калли была столь низкого о нем мнения, задело его гордость.
С какими мужчинами ей доводилось общаться в жизни, раз она могла такое подумать? Ее дядя был меркантильным эгоистом. А еще с кем? С мужем? С мужчинами, которых она знала, когда была замужем? Он вдруг разозлился, в нем проснулось желание ее защитить.
А еще он засомневался в ультиматуме, который он ей поставил, чтобы она пришла к нему в постель.
Хотя, логически рассуждая, он просто сыграл по ее правилам. Она получила то, что заслужила.
И все же его пробрала дрожь, подозрительно напоминающая чувство вины.
— Иди сюда. — Голос его прозвучал чуть резче, чем он сам того хотел.
Он отдернул с кровати покрывало и посадил на нее Калли, а потом уложил ее туда. Он быстро скинул ботинки, лег рядом и притянул ее к себе так, что ее голова оказалась у него на плече.
Ему хотелось о ней позаботиться, ей сейчас так нужно было тепло.
Она, напрягшись, лежала в его объятиях.
Прошло бесконечно много времени, и, наконец, она пошевелилась.
А потом он понял, что она расстегнула верхнюю пуговицу у него на рубашке и взялась за следующую.
— Перестань! — он сжал ей руку и отклонился, чтобы видеть ее.
Она была бледна, глаза казались просто огромными. Но в ней появилась вдруг какая-то решимость.
— Что ты делаешь? — потребовал он ответа.
Она посмотрела на его руку. Он тут же почувствовал, как дрожат ее тонкие пальцы, и осторожно погладил их.
— Выполняю свое обещание, — едва слышно сказала она. — Я обещала, что буду твоей любовницей.
— Я знаю, что ты обещала, — прорычал он и резко отдернул руку. Она была сейчас такой уязвимой, что напоминание об их сделке было ему неприятно.
Калли не может думать, что он потребует, чтобы она отдалась ему здесь и сейчас, в таком состоянии.
Она удивленно на него уставилась. Дэймон притянул ее поближе и уложил ее голову к себе на плечо, чтобы ему не надо было смотреть в ее печальные глаза.
Чувство вины жгло его огнем.
— Закрой глаза и поспи, Калли.
Глава 8
— Какой красивый у тебя дом! — воскликнула Калли.
Они были на крошечном острове у бассейна, за ним раскинулось море, а еще дальше вдали темнел материк.
Если бы только она была здесь одна.
Она почувствовала, что он за ней наблюдает. И снова у нее возникла иллюзия той странной глубокой связи между ними, как в самый первый раз.
— Я рад, что тебе нравится. Я думал, он не в твоем вкусе.
Дэймон широким жестом обвел особняк у них за спиной. Это был любовно восстановленный дом с историей, с длинными окнами и ставнями во всю высоту стен, черепичной крышей и изящными балконами.
— Так же, как ты думал, что мне не понравится «Цирцея»?
— Я был не прав.
Калли моргнула. За годы брака она ни разу не слышала, чтобы Алкис признал свою ошибку.
— Мой вкус сильно отличается от вкуса дяди.
Наверное, он считает, что она унаследовала любовь Аристидиса к чрезмерному украшательству, равно как и его хитрость и беспринципность.
— Я начал это замечать.
- Предыдущая
- 20/39
- Следующая
