Самая длинная ночь

Оглавление

– Мама!

– Нет, я не об этом. Просто странно было… абсолютно ничего общего… Короче говоря, Арман и Амели стали совершенными братом и сестрой. У нее к тому же большие способности в бизнесе, для меня-то это темный лес, а у нее получается… Теперь Амели будет работать за Армана, Иви за Амели, а он сможет заняться нашей маленькой принцессой! И детьми, конечно. Джессика!!! Почему вы мне ничего не рассказываете?

– Мама, ты же не даешь ей рта раскрыть.

– Матильда, а какими детьми должен заняться Арман?

– Ну как же! Ведь Арман опекает сирот! Открыл центр, стал собирать картотеку на осиротевших детей. Больницы, школы…

– Мама!!!

– Отстань ты от меня, поговорить не дашь с человеком! Все, рассказывайте, Джессика. Все-все о себе. Вы замечательная, это сразу видно. У вас такие удивительные изумрудные глаза! У меня была аквилегия, так она цвела точно таким же… Но я умолкаю. Не могу же я одна разговаривать целый вечер!

– Мама, по-моему, ты себя недооцениваешь.

Джессика с улыбкой наблюдала за шутливой перепалкой матери и сына, а сама неотрывно думала сразу о нескольких вещах. Во-первых, эти центры… Кто бы мог подумать, что барон… Во-вторых, Амели… Знает ли Матильда про ее отношения с Арманом, или ей просто неохота в это влезать?

Она опомнилась, поймав любопытный взгляд Матильды.

– Что ж, о себе мне рассказывать особенно нечего. Полагаю, вы знаете, что мы с Моникой были близнецами. Поступила после школы в колледж, с сестрой жила вместе. Получила диплом и занялась ландшафтным дизайном, так что увлечение садоводством именно оттуда. Правда, такой красоты, как у вас, мне еще видеть не приходилось… После гибели Моники и Фрэнка я забрала Элли из приюта и стала за ней ухаживать, вот, собственно, и все. Работу пришлось на время оставить, но я, честно говоря, не жалею. Во-первых, Элли, а во-вторых… фантазии большинства заказчиков сводились к альпийским горкам и горизонтальным фонтанам, а всякий изыск они считали преступлением. Я не видела в этом творчества.

– Ну совершенно мой стиль! Я тоже ненавижу рамки. Впрочем, это сразу стало ясно. Юбка и топ, моя дорогая, юбка и топ! Оптимизм и ум! Прекраснейшее сочетание, и именно мы с вами являемся счастливыми его обладателями. Только знаете, что? Распустите волосы! Такие кудри нельзя держать в узде. Мне-то не к лицу, я старая, но вы, моя красавица… Она красавица, Арман, правда?

– Да.

Джессика почувствовала, как румянец захлестывает ее щеки.

– Ой! Она покраснела! Да вы должны утомиться от комплиментов! Утонуть в них! Арман, что это за «да»? Она восхитительна!

– Я просто щажу ее скромность.

– Дорогой мой, вот в этом деле скромность женщины не нуждается в пощаде! От комплиментов мы только расцветаем, поверь мне. Ох, каттлеи!

– Что с ними?!

– Их надо опрыскать ровно в девять, а сейчас уже четверть десятого! Джессика, ангел, мы еще наговоримся всласть, а сейчас пока-пока, я убегаю!

Смерч в виде Матильды Рено вылетел из столовой, и сразу стало темнее. Джессика ошеломленно и радостно проводила ее взглядом, удивляясь, как быстро эта странноватая, но такая приятная женщина овладела ее сердцем.

Материализовавшаяся из воздуха тетушка Кло укоризненно поджала губы.

– В МОЕ время дамы не были такими малахольными.

Наступила тишина. Потом Арман с легкой улыбкой заметил:

– В ушах звенит и чего-то не хватает. Как тебе моя мать, рыжая?

– Восхитительная женщина. Открытая, светлая, добрая… Может, тебя ей в роддоме подменили?

Арман расхохотался, Амели и Ивонна вторили ему. Тетушка Кло послала Джессике одобрительно-суровый взгляд и удалилась на кухню, с неожиданной легкостью унося гору грязных тарелок.

Арман с удивительной нежностью посмотрел старушке вслед и крикнул:

– Ничего не мой, тетечка! Это подождет до завтра.

Из тьмы донеслось:

– В МОЕ время мужчины после ужина спокойно попивали портвейн, а в дела женщин не вмешивались. И вообще, мал еще указывать.

Джессика хихикнула. Некоторое время все сидели в полной тишине, наслаждаясь покоем. Потом Амели извинилась и пожелала всем спокойной ночи. Странно, но на этот раз она показалась Джессике значительно более симпатичной. Ивонна ушла вместе с ней.

Джессика потягивала из бокала вкуснейшее вино и размышляла о своем возможном будущем.

Арман отодвинул стул и встал. Его атлетическая фигура, подсвеченная мягким светом ламп и огнем в камине, четко вырисовывалась на фоне белых занавесок, скрывавших большое французское окно, выходившее прямо в сад. Барон Рено налил Джессике кофе и пододвинул вазочку с трюфелями.

– Пойдем, посидим на веранде? Ночь очень теплая.

– Пойдем.

Внутренний голос настойчиво убеждал ее не делать глупостей, но Джессика едва не отмахнулась от него с раздражением, чем наверняка немало удивила бы Армана.

Ночной сад благоухал, воспоминания о великолепном и сытном ужине приятно кружили голову, и Джессика Лидделл с изумлением поняла, что чувствует себя в аристократической усадьбе почти как дома. Если честно, то гораздо лучше.

И к Арману она сейчас чувствовала едва ли не расположение… Однако расположение – это одно, а вот секс и флирт – совсем другое. Арман Рено может быть прекрасным человеком и лучшим в мире виноделом, но для девицы Джессики Лидделл он представляет явную и несомненную опасность…

13

Арман осторожно взял Джессику за руку, она вздрогнула, готовая выдернуть у него руку, но вместо этого покорно пошла за ним на веранду. Дойдя до столика, за которым они утром завтракали, она вопросительно взглянула на Армана, но он с улыбкой покачал головой и поманил ее дальше.