Цветок на скале

Оглавление

Взволнованная, не способная усидеть в кресле, Хона встала и направилась к окну. Здесь она остановилась, перебирая пальцами края незадернутых бархатных занавесок. Хона услышала, как Арно подошел к ней и остановился рядом, за ее спиной. Как бы обращаясь к саду, погружающемуся в темноту, она сказала:

— Откуда вы знаете, что Пирс откажется приехать? Вы ведь первым не протянули ему руку?

— Пока не вижу в этом необходимости. Если он хочет что-либо узнать или сообщить о себе, то повторяю, ему известно, где мы находимся. А вы не хотите рассказать об этом Дорис? Вы ведь, очевидно, еще не обсуждали это с ней. Вы поняли меня?

Поняла ли она его? Внезапно, непроизвольно она почувствовала, что поняла. Арно не хотел искать Пирса, поскольку этого не хотела Исан. Арно сам стремился находиться рядом с Исан.

Понизив голос, она сказала:

— Вы жестоки и безжалостны.

— Жесток! — воскликнул он с досадой. — Не хотите ли вы сказать, что сами желаете снова увидеть Пирса?

— Я? — произнесла Хона, взглянув на Арно через плечо. — Нет!

— Тогда я безжалостен. Хорошо, я принимаю этот упрек, поскольку считаю, что преследую благие цели.

— И используете в своих целях любого, кто вам подвернется!

— Вы подразумеваете, конечно, себя. Союзников не «используют», с ними сотрудничают. — Арно замолчал. Он настолько приблизился к Хоне, что она чувствовала на шее его дыхание. — Однако мне никогда не приходилось прежде просить помощи у женщины, — продолжил он. — Вот почему я так жестоко ошибся, обратившись за помощью к вам. Впрочем, вы были единственным союзником здесь, и я ничем не мог помочь себе. Но в отношении женщин нужно использовать разные методы — больше дипломатии и меньше требовательности. Я догадался об этом только сейчас. Вы, конечно, понимаете, что я имею в виду?

Когда Арно нежно обнял ее за плечи и стал постепенно сжимать руки, Хоне показалось, что она поняла его. Девушка так резко отодвинулась от Арно, что его руки соскользнули с ее плеч.

— Думаю, я вас понимаю, — сказала Хона. — Если бы я соответствовала вашим меркам, то, наверное, вы бы удостоили меня своей любовью, и тогда я стала бы более покладистой. Могло быть так. Но этого не случилось и не случится. Вы и я, Хона Трой, встали на неверный путь и идем по нему. Сейчас уже слишком поздно что-либо исправить.

Они уже отошли друг от друга, когда яркий свет центральной люстры, внезапно вспыхнувший, возвестил о возвращении миссис Лорд. Она быстро прошла к окну и задернула занавески. Погруженный в темноту сад больше не был виден. Арно и Хона вернулись в свои кресла. Миссис Лорд принялась за вышивку гобелена. Все трое занялись чинной беседой.

Глава 9

Наконец день проведения Буниа был определен, работники-канака с энтузиазмом принялись за подготовку праздника, а Дорис время от времени информировала Хону о том, какие сюрпризы их ожидают.

— Буниа напоминает веселую пирушку, какие мы устраиваем иногда в своих офисах, только проходит она на природе и с участием гораздо большего числа людей. Праздник начинается около полудня, продолжается до темноты, — рассказывала Дорис. — Не одевай ничего вызывающего, это не принято. В любом случае яркие цвета и украшения лучше оставить канака и их гостям. Это ведь их праздник. Будут старинные танцы, песни, комические представления, еда и напитки в изобилии. Советую заранее забыть о диете, ты будешь поражена количеством блюд, многие из которых ты даже не сможешь попробовать.

— Где все это будет происходить?

— У нас. В роще кокосовых пальм, которая спускается к морю. Будет возможность искупаться, если пожелаешь или захочешь уединиться. Думаю, веселье закончится до наступления сумерек.

В субботу — день Буниа — утро было настолько ясным, что все цвета и оттенки приобрели необыкновенную яркость и отчетливость. В течение многих дней зной мучил остров, в это утро он был не столь агрессивным. «День, начищенный до блеска», — образно выразилась Дорис, когда ехала с Хоной в «Ла-Вуаль».

Место сбора участников торжества находилось недалеко от садовых участков. Когда девушки прибыли в усадьбу, то обнаружили, что праздник уже начался. Даже если бы они не знали, куда идти, путь им указали бы аппетитные запахи съестного, которое готовилось на жаровнях, восторженные возгласы и ликующий смех собравшихся гостей.

Между стволами кокосовых пальм искрилась синева моря в обрамлении желтизны песчаных пляжей. Наряд гостей по яркости и насыщенности цветов не поддавался описанию. Полинезийская национальная одежда — рубашки и головные уборы мужчин, платья-саронги и сорочки женщин и девочек — представляла собой палитру голубого, розового, зеленого и лилового цветов. К нарядной национальной одежде добавлялись с захватывающей дух щедростью украшения из вышивки, кружева, ленты, перья, вуали. Буниа была воистину праздником с большой буквы.

В одном месте танцевали, в другом пели вполголоса. Пение начиналось спонтанно и затем постепенно угасало. Люди беспрерывно двигались. Они приветствовали друг друга, заключали в объятия. Вокруг матерей и их взрослых дочерей сновали ребятишки. Самой важной задачей праздника, было приготовить пишу, накрыть на стол и съесть ритуальные блюда. С раннего утра люди без устали танцевали, и чем дальше, тем все более шумно и неистово. Напитки были нарасхват.

Дорис присоединилась к своим друзьям, оставив Хону, Арно и миссис Лорд наблюдать за тем, как группа канака разыгрывает шутливую сцену «тонущего каноэ». Они изображали отчаянную борьбу за спасение лодки во время шторма. Актеры имитировали безнадежные попытки гребцов сохранить лодку на плаву. Во время кульминации драмы ветру было позволено стихнуть, и гребцы благополучно достигли берега, о чем, казалось, они уже и не мечтали. Чтобы укротить стихию, понадобилось ослабить грохот барабанов и бубнов.